Асклепий. Часть 5 (СИ)

После той имевшей значение ссоры Ригель и Джерар не разговаривали ближайшие пару дней, а если быть точнее, то все время перед отборочными испытаниями. Для Ригеля эти часы стали по-настоящему мучительными. Оставаясь в поместье Избранных за городом, Ригель находился от Джерара всего в паре метров — в другой комнате, но ощущалось это так, будто бы он был совсем далеко. Ригель чувствовал это расстояние и знал, что совсем скоро оно станет материально. Джерар планировал уехать. Планировал уехать в Офрис, туда, где он считал, ему и было место. К арене, на набережную, прямо туда, куда совсем не хотел уезжать Ригель. В отличие от Джерара, он понимал: внешний мир совсем не похож на то, что Джерар себе там напредставлял. Думая, что в Офрисе его встретят как долгожданного гостя, Избранный даже не задумывался, что на самом деле это было не так. Единственный, кто ждал его, кто по-настоящему думал только лишь о Джераре, был Ригель, а Ригель не представлял себя ни в Офрисе, ни в Фелиссии, ни где-либо еще, кроме этого дома за городом, где он появился и где он рос все последние восемь лет бок о бок с Джераром.

В конце концов это случилось. Джерар уехал, первые пару этапов отборочных испытаний прошли, и наконец близилась пилотная серия Больших игр, представлявшая из себя финал отбора и объявление новых команд. Сперва Ригель отказывался ехать в Офрис. Несмотря на все попытки Джерара уговорить его, Ригель отказывался, думая, что таким образом сможет убедить Джерара одуматься, остаться с ним, однако это не получилось. Даже без своего «плаща» Избранный уехал, оставил Ригеля позади, а тот в свою очередь просто не смог подставить самого важного человека в своей жизни. Ригель знал, Джерар не сможет выйти на арену без плаща, который он ему наколдует, и все равно парень отказывался уступать Ригелю. Это было похоже на игру двух шантажистов. Ригель давил на Джерара, Джерара в отместку давил на Ригеля, и никому их противостояние было не видно, даже Камиле, уверенной, что плащ Джерар колдует себе самостоятельно.

Никто из Избранных не был в курсе, что Джерар не умеет колдовать. Никто из Избранных не знал, что за него (и то не в полной мере) это делал Ригель. Это был обман всей их короткой, но общей жизни. Джерар не умел колдовать, хотя физически мог, и скрывал это. А Ригель ему помогал, и все ради этого пресловутого одобрения. Все ради этого дурацкого «спасибо», которое Джерар говорил Ригелю каждый раз, когда тот его выручал, и вот снова. Ригель просто сдался. Просто покинул их дом, просто приехал в Офрис, и все ради того, чтобы услышать такое любимое и в то же время такое ненавистное «спасибо», которое в конце концов Джерар сказал не ему.

Эллиз. Это была Эллиз. Самое яркое воспоминание Ригеля за все эти дурацкие отборочные, самое ненавистное явление на Больших играх, которое Ригель, да будет Джерар ему свидетелем, собственными руками хотел придушить. Эта нулевая возникла просто из неоткуда. И Ригель молился, чтобы она точно так же исчезла куда-нибудь в никуда. Увы, не получилось.

Придя в тот день на арену, придя в тот день на финал отборочных, Ригель постеснялся подняться на балкон, где стояли Джерар и Камила, где стояли «Ригель» и МИИ. Вместо этого он спрятался на трибунах. Сев прямо на лестнице, между рядами людей, Ригель поддерживал магией плащ на Джераре, сам при этом прожигая взглядом все происходившее на арене.

Признаться честно, это было довольно любопытное зрелище. На песчаную насыпь выходили парни и девушки, совершенно не похожие друг на друга. И непохожи они были внешностью, голосами, эмоциями, стихиями… Каждый по-своему казался Ригелю уникальным. Уникальным, но совершенно не подходящим Джерару. Избранный планировал найти среди этих людей «новых друзей», но Ригель честно не представлял, кто из них сможет вытерпеть Джерара. Со всеми его причудами, странностями и заморочками, с которыми мириться мог исключительно Ригель. И вот наконец на арену вышла она.

Окинув взглядом не те трибуны, Эллиз на секунду словно бы застыла, зацепившись взглядом за лестницу — то место, где Ригель и сидел. Поймав ее взгляд, Ригель нахмурился, почувствовав, как в груди у него что-то неприятно сжалось. И в ту же секунду девушка, не обернувшись к Избранным, начала свое выступление. Ошибившись два раза в начале, Эллиз продолжала крутить оружие в руке, а Ригель следил за этим и думал.