Ассистентка антиквара и город механических диковин

Можно было предположить, что человек с внешностью вампира, да еще потомок чокнутого мастера, будет жить в мрачном логове с затянутом паутиной потолком, потемневшими стенами и парочкой рыцарских доспехов в углах. Ничего подобного она не обнаружила. Из увиденного следовало, что в доме обитает весельчак с необычными увлечениями и большой затейник.

В дверных проемах висели занавеси из шнуров, на которых были нанизаны мелкие шестеренки, гайки и колокольчики. Когда Аннет отводила их рукой, занавеси тяжело колыхались и тоненько звенели.

Портьеры были светлые, в цветочек, раздвинутые так, чтобы в высокие окна беспрепятственно лилось солнце. Мебель была недорогой, но изящной. Приятно пахло воском и немного миндальным маслом. Бюстов Жакемара и вправду было в избытке, так же много, как и часов, а часы поражали разнообразием форм. Тиканье наполняло комнаты, и казалось, что каждый столик, каждое кресло и каждый шкаф стрекочет и мерно постукивает.

На стенах висели картины с видами Механисбурга. А еще портреты предков Ангренажа — их она признала по характерным фамильным чертам. Лица на портретах были зловещими, словно при жизни предки только и занимались тем, что промышляли вампиризмом, некромантией или, на худой конец, подделкой векселей.

Забавным выглядел лишь усатый господин в сюртуке. Левый черный ус был залихватски приподнят, а правый печально опущен. Выяснилось, что круглощекое лицо господина служило циферблатом. За полотном прятался часовой механизм, цифры были приклеены к рамке, а подвижно закрепленные усы показывали время: десять часов двадцать минут. Из-за какого-то сбоя длинный ус нервно подрагивал, словно господин из последних сил сдерживался, чтобы не разразиться сардоническим хохотом. Любопытно было бы глянуть на портрет, например, ровно в шесть вечера.

Однако больше всего Аннет понравились высокие комнатные часы со стеклянными стенками. Внутри крутилась крохотная карусель с яркими осликами, слониками и дракончиками. Ослики прядали ушами, слоники качали хоботами, драконы поднимали и опускали крылья в такт движению маятника.

По полу коридора тянулись миниатюрные рельсы, у стены приткнулся красный паровой локомотив с двумя вагончиками, совсем как настоящий. Аннет ухмыльнулась, представив, как Карл ползает на коленях и играет в паровозики, но тут же одернула себя: вряд ли это просто игрушка. Наверняка механик соорудил домашнюю железную дорогу для каких-то инженерных целей.

Аннет прислушалась: тихо. Тогда решила украдкой осмотреть весь коттедж, пока ее не застукали. Вдруг она увидит что-то, что наведет ее на след преступника или мастерской Жакемара? Вдруг хозяин дома не только возится с аэростатами и паровозиками, но и на досуге строит автоматонов-убийц?

И опять ее ожидания не оправдались. Кроме вестибюля на первом этаже располагались две скудно обставленные спальни, кухня, библиотека, гостиная и курительная. Она побывала в каждой комнате — даже в ванную заглянула. Здесь, напротив унитаза, стоял еще один бюст Жакемара, повернутый лицом к стене.

Нашлись в коттедже и автоматоны, но в них не было ни капли жуткого. На кухне с яркими фарфоровыми тарелками на стенах она обнаружила веселого гнома в красном колпаке. Гном сидел на деревянном столе и держал в руках медный чайник. Видимо, когда его включали, он разливал чай. Девочкой она бы не отказалась поиграть с таким! В библиотеке она видела похожее на богомола механическое существо, чьей задачей было снимать с высоких полок книги. Этот выглядел пострашнее, но вполне безобидно.

Сверху раздался шум и послышался голос хозяина дома:

— Аннет! Это вы? Ступайте наверх, я в кабинете!

Аннет повиновалась и бегом поднялась по лестнице, чуть не сшибив очередной бюст Жакемара. От столкновения бюст угрожающе закачался.

— Я надеялся, что вы его опрокинете и он разлетится на куски, — с сожалением сказал встретивший ее наверху лестницы Карл. — Сил моих больше нет лицезреть предка в каждой комнате.

— Зачем же вы их держите? — удивилась Аннет, приводя дыхание в порядок.

— Традиция, — пожал плечами Карл. — Это коттедж — неофициальный музей Жакемара. Приходится оставить некоторые вещи, как есть, хотя они мне и не по вкусу.

— Я думала, вы восхищаетесь вашим предком. Луиза говорила…

Карл поморщился.

— Ах, Луиза… Понятно. Конечно, я восхищаюсь Жакемаром. Но это не означает, что мне нравится любоваться его физиономией с утра до ночи. К тому же лицо на всех этих портретах и бюстах ужасно похоже на мое собственное. Как будто я уже умер и разгуливаю привидением в доме, где чтят мою память.

Простите, что не встретил вас внизу. Нога разболелась, я бы спускался по лестнице целую вечность. Идем в мой кабинет, там для вас приготовлен чай. Господин Молинаро не смог прийти? Вот и славно. Не буду скрывать, что я рад. Кажется, он меня недолюбливает. Догадываюсь, почему.

— У него просто манера разговаривать такая. Он прекрасно к вам относится, — уверила его Аннет, озираясь.

Кабинет был просторный — да чего там, огромный! — с высоким, сходящимся пирамидой потолком. Прикинула: помещение должно занимать весь второй этаж.