Астрология и мифология

Когда громовержец перенимает образ бога Неба, это не значит, что среднее, сатурнианское, звено между ними оказывается выпущенным: оно занимает другую образную нишу. Например, в Ригведе вседержителя Варуну, как и бога ясного Неба Дьяуса, оттесняет громовержец Индра, наследуя их творческие функции. Но роль богини ограниченного мира Земли начинает исполнять женская параллель Дьяуса Деви ("богиня"), которая известна как убийца асуров и является предшественницей Вишну в мифе о сотворении Вселенной. Она развивает в себе сатурнианские черты страшной богини конца времен и смерти.

Шумерского создателя Неба Ана

замещает его сын Эниль, бог грозы, который мыслится создателем Земли. Однако, являя доминанту разрушительных водолейских сил (лавины дождей и зноя ветров, характерных для долины Междуречья), он не утверждается в земной роли покровителя людей, а потому и не становится царем богов, как прочие громовержцы. На первое место сначала выступает сатурнианский бог Энки, творец человека, который потом мыслится отцом Мардука, заново формируя юпитерианский образ главы пантеона.

У бога Неба есть и ещё один образ, в дальнейшем получивший развитие — это образ небесного Кузнеца, поскольку гром и молния в мифах ассоциируются с кузницей. Кузнецом был финский бог Неба Ильмаринен, а про русского Сварога,

подобно другим демиургам, вряд ли активно помогавшего людям, известно лишь то, что он всё же сбросил им с неба кузнечные клещи (а может, только идею их изобретения в виде молнии, крест-накрест перечеркнувшей небо). Интересно, что в русском языке "молния" и "молот" — по происхождению родственные слова. Но архетип Кузнеца уже соотносится с понятием овладения огнём и развития цивилизации, выходит за рамки стихийного творчества и соответствует мифологеме культурного знака Весов.

А далёкое пассивное Небо, растворяясь в неопределённости своего образа, раскрывает свои функции через своих детей и предстаёт перед нами в небесных явлениях и светилах. Звезды и Солнце-Ра — дети египетской богини Нут. Солнце-Дажьбог и огонь-Сварожич — дети Сварога. В китайской народной мифологии под председательством небесного предка Лэй-цзу

образовалась целая небесная управа: в неё входят гром Лэй-гун, молния Дянь-му, ветер Фэн-бо и дождь Юй-ши.

Солнце и Луна — внуки греческого Урана. Его абстрактный образ помогают раскрыть рожденные Хаосом пары противоположностей: это и Никта ("ночь") и Гомера ("день": её имя восходит к ностратическому ати — "утро"), Эреб ("мрак ") и Эфир ("светящийся воздух"),

а также Ирида ("радуга"). Радуга — один из самых ярких символов небесного творца, так как в ней свет, пройдя сквозь призму разделения, воплощается в проявленном виде цвета. Такова и суть творения небесного демиурга, который делает видимой невидимую реальность. В честь Ириды назван один из первых открытых астероидов — Iris, символизирующий в астрологии всё связанное с цветом и светом. Рождение цвета по сути связано с творением Небес: и японская философия, которая, в отличие от европейской, умеет пользоваться архетипами, говорит: нет ки ("пустота, простор, воздух, Небо") без iro ("цвет, краска").

Радуга в мифах часто символизирует собой хранящий мир небесный свод или дорогу в небо, связующую Небо с Землей. Согласно Библии, Господь сделал радугу в память своего завета с людьми, чтобы воды потопа больше никогда не покрыли землю. Для жителей островов Тихого океана это небесная лестница, по которой поднимались и опускались древние герои. Радужный мост в небеса олицетворял собой скандинавский Хеймдалль, который выступал как страж богов и хранитель мирового древа, соединявшего между собой Небо и Землю. Это — "светлейший из асов", генетически родственных асурам, который предвидит будущее подобно ванам (изначально, дэванам), аналогичным девам-богам. Как бог Неба, он выше этой первоначальной поляризации сил Вселенной, выше добра и зла. Но как хранитель общины и её законов, Хеймдалль относится к более позднему архетипу Весов.