Астрология и мифология

Но это предание, кроме исторического, имеет и моральный ракурс, раскрывающий законы бытия, описываемые мифологемой Весов. Кузнец Каин олицетворяет собой гордость искусного созидателя-духа, противопоставленную смирению естественно-природной души пастуха Авеля. Жертва Авеля угодна Богу, поскольку он не отрывается от природного образа жизни и следует проявленной, юпитерианской, гармонии бытия. А кузнец, начавший строить свой собственный мир по невидимому закону Вулкана, уже не вписывается в прежнюю гармонию. В искусственном мире творчества он далёк от Бога — так же, как и от смерти: способность создать необходимое своими руками делает его менее нуждающимся в защите. Он перестаёт понимать, что, кроме плодов своего труда и формального исполнения ритуала, он может предложить высшим силам, сравнявшись с ними в процессе творчества.

Как представитель архетипа Весов, он отрицает внутреннюю истину души и ратует за внешнюю справедливость, согласно которой Бог должен был отнестись к жертвам братьев одинаково. Он убивает Авеля, чтобы привнести в мир закон равенства, служащий основой мира и согласия. При этом каинова печать отстранённости от мира естественного хранит его надёжнее, чем молитвы: отражая представления о добре и зле, возникшие в культурном мире, где более не действует сатурнианский закон "зуб за зуб", Бог запрещает убивать Каина. И в том, что Каин становится убийцей не по необходимости, а по своей воле, проявляется осознание зависимости жизни и смерти не только от судьбы, но и от человека.

Владея самой страшной стихией — стихией пламени, кузнец оказывается связан с разрушительной силой недр (и даже мотив зачатия Каина от Сатаны не противоречит связи с нижним миром других кузнецов: иначе как объяснить отсутствие страха перед огнём?). Но в мире культуры кузнец подчиняет стихию себе и вводит её в рамки, заставляя подземных демонов служить людям. Поэтому он мыслится обладающим сверхъестественными способностями, а сама его профессия наделяется магическим смыслом.

Считалось, что кузнец, поскольку он соприкасается с энергиями иного мира, непосредственно не доступными другим людям, может сковать не только орудия производства, но слово или песню, и любой предмет вообще. Так, адыгейский культурный герой Тлепш, звучание имени которого напоминает удары молота по наковальне, кроме плугов и мотыг, мечей, кольчуг, серпов и молотов, ковал новые части тела взамен покалеченных в бою. Осетинский покровитель кузнецов Курдалагон, пребывая одновременно и в стране мёртвых и на Небе, ставил заплаты на повреждённые черепа героев. Скандинавские кузнецы-цверги выковали золотые волосы богини Сив. Индийский творец Тваштар куёт золотые руки Солнца-Савитара. Литовский мастер Телявель,

как и финский Ильмаринен куёт Солнце и Луну, а японский кузнец Амацумара изготавливает магическое зеркало, чтобы выманить из грота богиню Солнца.

Поскольку кузнец владеет стихией огня, его власть простирается и на светила, а поскольку стихия огня олицетворяет собой жизненную энергию — то и на людей. Эти представления иллюстрирует такой осетинский обряд: ребёнка вели в кузницу, и кузнец наносил лёгкие удары по его руке, лежащей на наковальне, говоря: "Будь благословен Тутыром (кузнецом, сковавшим небосвод)." Этот обряд предполагал, что кузнец может выковать силу, ловкость и мастерство рук мальчика.

Когда каменный век ушел в прошлое, а металлические орудия производства дали людям возможность приподняться над земными заботами, возникло творчество, непосредственно не связанное с обеспечением жизни. Поэтому Кузнец стал покровителем и всех остальных искусств и ремёсел: как греческий Гефест, выковавший из золотого огня светлые чертоги богов или семитский кузнец Кусар-и-Хусас, тоже строивший богам дворцы. Эго изобретатель многих прекрасных предметов, имя которого переводится как "мудрый и умелый" (последнее возводится к g’hes — "рука"

и ностратическому gaeti). Соответствующий ему финикийский демиург Хусор ("умелый"), порождённый вечностью-Уломом, железным молотом раскалывает мировое яйцо на две части, создавая из них Небо и Землю. Подобны этому представления о мировом яйце у африканцев бамбара, которые называли его "кузницей". Так в образе Кузнеца обожествляется сам процесс творения. Владение ремеслом уподобляет кузнеца изначальному творцу, и в мифологии появляется образ бога-Кузнеца, который становится демиургом Вселенной.