Астрологiя въ наши дни

Герметическая философія или алхимія понимала, какъ мы видѣли, подъ именемъ золота

извѣстную степень развитія психической нашей природы; такое состояніе души, которое не оставляло въ человѣкѣ даже тѣни эгоистичныхъ, низменныхъ чувствъ. Поэтому, выражаясь фигурально, алхимики и говорили, что изъ вина можно приготовить философскій камень. Вино же обозначало милосердіе и, слѣдовательно, подъ превращеніемъ воды въ вино надо видѣть измѣненіе черстваго, себялюбиваго сердца въ сердце отзывчивое, любящее своихъ ближнихъ. Изъ всего ученія древнихъ, будь это ученіе Египта, Индіи, Хазарсифа или Пиѳагора, или мудрыхъ Ессеніянъ, явствуетъ лишь одно, что обновленіе и возрожденіе человѣка можетъ совершиться только при помощи любви. Если мы перенесемся мыслью за пятнадцать тысячъ лѣтъ назадъ на берега Ганга, мы найдемъ, что люди золотого вѣка поклонялись Великой Матери

, создавшей вселенную силой своей любви. Женщина хранитъ въ сердцѣ своемъ спасеніе міра, — пѣли барды, прославляя милосердіе и любовь. Какимъ образомъ свѣтлый культъ любви видоизмѣнился и перешелъ въ почитаніе кровожадной Гекаты и не менѣе страшной Кали, какъ золотой серпъ власти

сдѣлался ножомъ друидессъ и золотой вѣкъ сталъ лишь однимъ воспоминаніемъ — начать повѣсть обо всѣхъ этихъ событіяхъ, значило-бы передавать исторію паденія человѣка, исторію порабощенія духа матеріей. Книга Ведъ разсказываетъ объ этомъ весьма своеобразно и мы впослѣдствіи приведемъ изъ нея нѣсколько страницъ. Согласно большинству древнихъ преданій губителемъ счастья является змѣя, которую оккультисты называютъ астральной змѣей

, а астрологи магнетизмомъ планетъ. Если обстоятельства не воспрепятствуютъ, мы подробно разсмотримъ въ слѣдующихъ главахъ, какъ и когда сынъ свободы сдѣлался рабомъ своихъ страстей и что снова можетъ вернуть ему прежнее положеніе. Пока же удовольствуемся словами герметистовъ, что духъ обрѣтаетъ блаженство, когда освобождается отъ притяженія астральной змѣи, отъ ея рокового вліянія. Мои читатели, безъ сомнѣнія, не забываютъ, что я лишь пересказываю преданія старины п что отнюдь не имѣю предвзятой цѣли возводить сообщаемое мной въ какія-нибудь научныя доктрины. Мы Ъросто повѣствуемъ, а не учимъ и не споримъ, помня великія слова великаго Шекспира: не мало есть вещей на свѣтѣ, о коихъ мудрецамъ не снилось никогда. Будемъ же въ этомъ направленіи продолжать безхитростное наше сказаніе. Древніе сомнамбулы и вообще люди, находившіеся въ состояніи экстаза или подъ вліяніемъ магнетическаго сна, видѣли астральную змѣю въ видѣ огромнаго свѣтового теченія, которое, если вѣрить оккультистамъ, есть настоящій проводникъ жизни и хранитель ея сѣмянъ. Упомянутые люди утверждали единогласно, что души умершихъ носятся въ этомъ огненномъ потокѣ: одни, стараясь подняться выше, другіе, приближаясь къ землѣ и пытаясь какъ будто вернуться на нее; что подобное состояніе души сопряжено съ большими страданіями и что любовь родныхъ, еще живущихъ на землѣ, можетъ облегчить муки и помочь духу въ его борьбѣ. Пока душа — раба астральныхъ силъ, она обречена терзаніямъ, и докторъ Кингсфордъ почему-то выражаетъ мнѣніе, что подъ вліяніемъ извѣстнаго сочетанія знаковъ зодіака и небесныхъ свѣтилъ душа обязательно должна принять ту иди другую матеріальную оболочку, то-есть, начать снова земное существованіе. Теперь мы очутились какъ-бы среди противорѣчій, такъ какъ съ одной стороны астральный свѣтъ намъ представляютъ какъ источникъ міровой жизни, а съ другой обвиняютъ его въ людскихъ несчастіяхъ. Гдѣ же Аріаднина нить, чтобы выбраться изъ лабиринта неясностей и обрѣсти яркій день? Конечно, мы всѣ согласны, что безъ солнечнаго луча наша планета превратилась-бы въ мертвую ѣустышо. Если мы обратимъ вниманіе на луну, то замѣтимъ и ея сильное вліяніе на нашу землю. Почему по аналогіи не предположить, что и дѣйствіе другихъ свѣтилъ не остается безъ послѣдствія? Когда намъ придется говорить о болѣзняхъ и ихъ леченіи, вопросъ этотъ выяснится вполнѣ и станетъ совершенно понятнымъ, какую громадную пользу можно извлечь изъ герметической гомеопатіи. Мы тогда увидимъ, какое важное значеніе имѣетъ тотъ моментъ, когда растеніе сорвано, такъ какъ то или другое положеніе планетъ, та или другая фаза луны часто совершенно измѣняютъ его качества. Графъ Маттеи былъ близокъ къ истинѣ и его электро-гомеопатія, примѣняемая умѣлой рукой — драгоцѣнная находка для больныхъ. Но Гёте не даромъ сказалъ въ своемъ «Фаустѣ», что истинный ученый тѣмъ и отличается отъ другихъ, что все отрицаетъ, чего самъ не признаетъ, и не признаетъ ничего, что самъ отрицаетъ. Послѣ этого малаго отступленія перейдемъ опятъ къ астральному свѣту, чтобы, достаточно ознакомившись съ нимъ, понять тайны алхиміи, смыслъ тетраграммы и значеніе пентаграммы или числа пять. Для астролога необходимо знать языкъ чиселъ, также необходимо, какъ умѣть читать гіероглифы планетъ, иначе взоры его никогда не проникнутъ темный покровъ будущаго. Разгадка грядущаго! Сколько улыбокъ, сколько насмѣшекъ вызываютъ эти слова. Но, вѣдь, смѣяться не грѣшно надъ тѣмъ, что кажется смѣшно. Блаженъ мудрецъ, постигшій секретъ жизни: пусть онъ откроетъ вѣщія уста свои и мы всѣ прославимъ его за полученныя откровенія. Увы! неизвѣстное со всѣхъ сторонъ окружаетъ насъ и механическое толкованіе жизни разрушается рядами научныхъ опытовъ, подобно наблюденіямъ англійскаго ученаго Картера надъ корненожками или другихъ натуралистовъ надъ инфузоріями и грибками. Разумность во всѣхъ проявленіяхъ жизни сквозитъ вездѣ, да еще вдобавокъ становится яснымъ, что любовь есть законъ жизни, помогающій ея сохраненію, какъ это доказываютъ явленія симбіоза. Заботы земного нашего существованія настолько поглощаютъ все наше вниманіе, что намъ недосугъ утруждать себя какими-то отвлеченными вопросами и мы охотно соглашаемся съ тѣмъ мнѣніемъ, которое не препятствуетъ заведенному порядку и какъ будто оправдываетъ всѣ влеченія физической нашей природы. Да, тысячу разъ правы тѣ, что считаютъ добрыя наши побужденія за раздраженіе нервовъ и объясняютъ стремленіе помочь несчастнымъ за желаніе отдѣлаться отъ чисто рефлекторнаго непріятнаго впечатлѣнія. Сыны земли, мы прикованы къ ней цѣпями нашихъ страстей и избрали на нашемъ пути эту станцію излюбленнымъ нашимъ жилищемъ. Напрасно обитатели иного міра, друзья нашп, наши родные, наши добрые геніи стараются предупредить насъ, показать наше заблужденіе; голосъ ихъ недоступенъ нашимъ чувствамъ. Нѣтъ! то, что мы не осязаемъ, не видимъ, словомъ, не постигаемъ нашими чувствами, мы не хотимъ признавать существующимъ, хотя множество весьма вѣскихъ фактовъ, казалось, должны бы были заставить перемѣнить мнѣніе. Но зачѣмъ?! въ водоворотѣ нашихъ дѣлъ мы заняты болѣе полезными мыслями; мы научены тяжелымъ опытомъ, что дѣйствительность не согласуется съ метафизическими бреднями; мы знаемъ, что борьба назначена самой судьбой, и не наша вина, что сильный давитъ слабаго, что болѣе приспособленные къ условіямъ среды вытѣсняютъ менѣе приспособленныхъ, что война губитъ цѣлые народы и опустошаетъ цѣлыя страны… мы сами жертвы безстрашнаго рока, слѣпая воля котораго воззвала насъ нежданно-негаданно къ бытію. Къ чему говорить о справедливости, о милосердіи, о любви, когда законъ приспособленія одинъ управляетъ міромъ. Такъ говорятъ, такъ думаютъ люди и твердо вѣрятъ тому, что говорятъ, хотя вѣра эта бываетъ часто поколеблена тѣмъ или другимъ происшествіемъ, которое объясняется обыкновенно случаемъ. Невольно вспоминаются мнѣ слова Герострата въ стихотвореніи Надсона. Какъ смѣло сказалъ онъ воину: Стыдись, ты не герой! — «Твое счастье должно состоять въ счастьи твоихъ ближнихъ», учили древніе гіерофонты, а восемнадцать вѣковъ тому назадъ прозвучалъ мощный глаголъ: люби ближняго твоего! Если бы мы начали съ этого, мы бы поняли и цѣль жизни и сущность ея, постигли бы и то, что скрыто теперь отъ нашихъ взоровъ, ослѣпленныхъ суетой эгоистичныхъ нашихъ заботъ, и не боялись бы смерти, такъ какъ знали бы правду о ней; теперь же смерть не можетъ не быть страшна намъ, такъ какъ тайна ея одѣта непроницаемой ночью и предъ входомъ въ нее что то смутно твердитъ намъ, что справедливость существуетъ.