Астрологiя въ наши дни

XVIII.

Обстоятельства, не зависящія отъ моей воли, заставляютъ меня измѣнить немного свой разсказъ. Имѣя при началѣ моихъ статей лишь одну цѣль, а именно — практически ознакомить съ астрологіей, я немного отдалился отъ намѣченнаго пути въ виду полученныхъ мною писемъ. Авторы ихъ выражали желаніе узнать побольше относительно древнихъ наукъ, именуемыхъ нынѣ оккультическими, и задавали мнѣ рядъ вопросовъ, намѣчая этимъ самымъ дорогу, по которой я долженъ слѣдовать. Замѣчательно, что вопросы, интересовавшіе ихъ, были почти тождественны. Разногласіе между свободной волей

и судьбой

, непреложной, безстрастной, неумолимой, вызывало сомнѣніе въ вѣчной справедливости и безконечномъ милосердіи. Цѣль жизни омрачалась невеселыми мыслями и хвалебный гимнъ, молитва любви смолкали предъ грознымъ взоромъ тяжелой дѣйствительности. Читатели меня спрашивали, правда ли, что гіерофонты Мемфиса знали таинственныя слова, озарявшія лучемъ радости земное ихъ существованіе. Правда ли, что астральная змѣя, создавшая нашу судьбу, можетъ быть побѣждена нами, и откуда она явилась и почему стала врагомъ человѣка? Откуда родилось зло и какъ возможно бытіе его въ царствѣ безпредѣльной любви? Кому не случалось переживать такихъ страшныхъ моментовъ, когда безысходная тоска давитъ сердце; въ умѣ проносятся безотрадныя мысли и ненависть къ жизни, ненависть къ міру готовы вылиться въ безсильныхъ проклятьяхъ. Цѣпь рабства звенитъ на рукахъ и на ногахъ невольника земли и разверзстая могила зіяетъ своей ненасытной бездной. За что ухватиться въ эти минуты! Гдѣ искать спасенія, когда, мнится, и небо и земля соединились въ общемъ желаніи мучить и терзать человѣка. Но періодъ душевныхъ страданій вызываетъ фатально реакцію и ощущеніе безпричинной надежды на мгновеніе разгоняетъ тучи. Между этими двумя теченіями проходитъ все существованіе смертнаго и подъ конецъ страхъ передъ неизвѣстнымъ создаетъ для него кодексъ рутинныхъ суевѣрій, которыя, какъ демоны, какъ вампиры, питаются его тѣломъ и сосутъ его кровь. Говорятъ, что надо быть добрымъ, пишетъ мнѣ одинъ изъ моихъ корреспондентовъ. Практика показываетъ, что и доброта въ мѣру. Можетъ и наступитъ такая волшебная пора, когда волкъ сдѣлается другомъ овцы, но покамѣстъ страхъ епасительнѣе ласки. «Развитіе сердечныхъ чувствъ, замѣчаетъ другой, отзывается на слабости воли; просто обращаешься въ тряпку, какъ поддашься сентиментализму. А для русскаго народа кулакъ еще небходимъ. Да и къ какимъ безсмыслицамъ повело бы чрезмѣрное развитіе альтруизма!»

Зачѣмъ мечтать о справедливости или искать ее въ міровыхъ законахъ, заканчиваетъ свое посланіе четвертый. Сильный всегда будетъ жить на счетъ слабаго и приспособленіе къ обстоятельствамъ — основной принципъ существованія.

Случается, что изрѣдка шевельнется какая-то иная мысль, помечтаешь, — но послѣ видишь, что все это однѣ химеры и жизнь загрызетъ тебя, если самъ не возстанешь на нее. Я могъ бы исписать цѣлыя страницы весьма поучительными сказаніями, доказывающими ясно внутреннюю борьбу современнаго человѣка. Ему что-то видится вдали, невидимый голосъ зоветъ его совсѣмъ въ другую сторону отъ его каждодневныхъ занятій, а жизнь безстрастно разбиваетъ всѣ кумиры и топчетъ въ прахъ самыя дорогія стремленія… Суевѣріе такъ запутало царя природы, что онъ вмѣсто властителя сталъ рабомъ и безумный страхъ мѣшаетъ ему стряхнуть вѣковыя оковы, выпустить на волю свою мысль и узрѣть настоящій свѣтъ. Иные, чтобы кое-какъ добрести до конца тяжелаго пути, предпочитаютъ ничего не знать, ничего не видѣть и не слышать и лучше все отрицать, чѣмъ признать хотя тѣнь того, что похоже на призракъ, ихъ поработившій, Но что могъ я сказать ищущимъ облегченія своей безысходной тоскѣ?