Асы немецкой авиации

Но я чувствовал неловкость во время всей этой беседы. Вмешался Нойман: «А почему он вообще думает, что мы способны сделать это?» Прежде чем кто-либо успел открыть рот, ответил Рёдель: «Потому что он истинный нацистский выродок, вот почему. Я знаю, что сейчас происходит. И подозревал это давно. Я слышал это от Марселя. Вот так, полковник Нойман». Эду Нойман кивнул и сказал: «Да, это так. Он мне тоже сказал, когда вернулся со встречи с Гитлером в 1942 году. Он слышал, как несколько генералов СС рассуждают о концлагерях в Польше. Марсель рассказал об этом нескольким друзьям. Это объясняет, почему он так защищал своего друга Матиаса. Я думаю, вы слышали об этой истории». Мы все кивнули, это действительно была громкая история.

Галланд налил всем нам вина, я думаю, рислинга, и мы уселись за стол. Он сказал: «Смотри, Ханнес, здесь больше информации, чем ты когда-либо имел». Он внимательно посмотрел на Траутлофта. Я знал Траутлофта дольше, чем кого-либо, за исключением самого Галланда. Он всегда был честным человеком и отличным офицером. Он также был надежным другом, поэтому я очень хотел услышать, что он скажет.

Траутлофт поднялся и осушил свой бокал одним глотком. Я понял, что дело серьезно, потому что практически не пил. Он сказал, что последние две недели провел в инспекционных поездках, проверяя заводы, работавшие на люфтваффе (парашюты, одежду, боеприпасы), которые подвергались налетам союзников. Он доложил обо всем Галланду. Траутлофт побывал в Руре, Рейнланде и Веймаре. В Веймаре он направился на завод, который пока не бомбили. Он приказал шоферу остановить машину, когда увидел большой лагерь.

Он подошел к воротам, и часовой-эсэсовец остановил его, спросив, зачем он здесь. Трайтлофт сказал, что направлен генералом истребителей подготовить рапорт рейхсмаршалу о проблемах со снабжением для люфтваффе. Были получены сведения, что из-за бомбежек часть заводов остановилась. Затем он рассказал нам, что увидел этих людей. Сотни были облачены в тюремные робы, однако он не подозревал, что здесь находится тюрьма. Траутлофт знал, что это не может быть лагерь военнопленных, по крайней мере он не принадлежал люфтваффе. Он повернулся, чтобы уйти, но кто-то окликнул его по-немецки. Он снова повернулся, это был американский летчик.

Пленный сказал, что в лагере находится около ста летчиков и эсэсовцы собираются их расстрелять. Траутлофт подошел ближе и заговорил с ним, потом подошли еще трое пленных, однако они не говорили по-немецки. Один из караульных закричал на пленных и, угрожая винтовкой, приказал им отойти. Это был экипаж бомбардировщика. Пленный сказал, что их сбили, а потом они были схвачены людьми под руководством эсэсовцев.

Траутлофт записал кое-какую информацию, но потом летчик указал на высокие трубы и сказал, что там убивают людей. Траутлофт захотел переговорить с комендантом лагеря. Подошел офицер, и Траутлофт спросил его об американцах, и вообще, что тут происходит? Комендант ответил, что они преступники, а не военнопленные. Он добавил, что в крематории сжигают умерших, поэтому болезни не являются проблемой. В этом имелись свои резоны, но американец сказал, что они убивают пленных, а затем сжигают, и что большинство пленных это евреи.

Обычно экипажи союзных бомбардировщиков называли Terrorflieger, или летчики-террористы, Траутлофт сказал, что он процитировал Женевскую конвенцию и добавил, что все летчики принадлежат люфтваффе. Эсэсовский офицер ответил, что ничего об этом не знает. Траутлофт заставил пропустить себя, и они пошли в кабинет коменданта. Там он взял телефон и позвонил Галланду, рассказав о том, что обнаружил. Галланд приказал ему немедленно убираться оттуда и поскорее возвращаться в Берлин, но записать имена и звания пленных. Мы кое-что слышали о том, что делают с вражескими летчиками, если они попадают в руки гражданских. Ничего хорошего. Но здесь было нечто иное.

Траутлофт сказал коменданту, что он еще вернутся и надеется, что с этими пленными ничего не произойдет, или гауптштурмфюреру не поздоровится. Я не помню точно его слов, но это заставило нас усмехнуться. На следующий день Траутлофт вместе с Галландом отправился к фельдмаршалу Мильху рассказать о том, что обнаружил Траутлофт. Галланд сказал, что хотел бы перевести этих людей в лагерь люфтваффе. Мильх ответил, что может лишь позвонить и подождать, что получится.

Траутлофт сказал нам, что отправил одного из офицеров проследить за переводом, и ему сообщили по телефону, что пленные, общим числом около ста человек, отправлены в нужный лагерь, хотя он не запомнил, в какой именно. Траутлофт добавил, что позвонил в лагерь и убедился, что пленные прибыли туда. Мильх сдержал свое обещание. Они обсудили, что произойдет с немецкими летчиками во вражеских лагерях, если обо всем этом станет известно. Оставалось лишь надеяться на гуманность противника.

Теперь мы знали, что творят в лагерях СС и гестапо, и это было ужасно. Это позорило всех честных немцев, которые сражались за свою родину.