Ататюрк. Особое предназначение

Нищета, налоговый гнет и бесправие по отношению к чиновникам, взяточничество на всех уровнях и мародерство…

Не только в Турции, но и во всех странах люди в подобных ситуациях всегда задавались одним и тем же вопросом:

— А за что же мы стражались?

И как тут не вспомнить волнения на самом «революционном» заводе Петрограда — Путиловском.

Его рабочие бастовали даже во время войны, но, получая зарплату при большевиках, они вдруг обнаружили, что «кровопийца» Путилов платил раз в двадцать пять больше, чем новые хозяева.

Привыкшие при царизме к безнаказанности, они, конечно же, возмутились.

Однако несколько взводов солдат с пулеметами очень быстро объяснили путиловцам всю разницу между нехорошим батюшкой царем и добрыми большевиками.

Кемаль прекрасно понимал всю тяжесть положения, но даже при всем своем желании он не мог объяснить каждому крестьянину и торговцу, что по-другому было невозможно, что им досталась разрушенная войнами экономика и молодая республика нуждалась практически во всем.

Другое дело, что с политической точки зрения наличие у партии цельной политической и экономической системы выглядело солидно.

Вполне возможно и то, что Кемаль своей политической программой стремился объеденить, прежде всего, саму партию.

Как это было сделано в СССР, где ни один человек не верил в Программу КПСС, но при этом вступивший в партию клялся в своей верности этой самой виртуальной программе.

Никто не писал в своем заявлении о приеме в партию о своем намерении получить с ее помощью преимущества при устройстве на работу, различные звания и руководящие должности.

Зато все заявляли о своей страстной вере в светлое будущее и желании строить его, а если надо, то и положить за него жизнь.

И, конечно, в партии, объединенной общей программой, уже не могло быть никаких фракций.

Можно было критиковать что угодно и кого угодно, но только не партию и ее программу.

Так создавалась круговая порука.

Генеральный секретарь партии, Реджеп, сразу понял, какие горизонты для партии открывают эти самые шесть принципов, которые он предложил использовать в качестве символа, как шесть стрел.

Надо полагать, вдохновленный примером большевиков, он очень надеялся на то, что именно Народная партия будет руководить страной.

Да, Ленин создал партию и всячески пестовал ее, но при его жизни партия занималась именно тем, чем и должна была заниматься: партийной работой.

Но после смерти Ленина, благодаря умелой политике Сталина, именно партия превратилась в руководящую и направляющую силу.

К великой радости Пекера, его предложение было принято, и «Шесть стрел» стали эмблемой партии.

Более того, в 1937 году они будут включены в конституцию.

И Пекеру удалось добиться многого, поскольку именно он очень много сделал для того, чтобы диктатура НРП сделала почти бесполезным существование меджлиса.

«Великое Национальное собрание, — писал в своих воспоминаниях активный участник левого движения в Турции Зекерия Сертель, — стало образцово-показательным учреждением, представлявшим не народ, а Народную партию.

На выборах голоса отдавались лишь кандидатам, представляемым Народной партией.

В действительности это даже нельзя было считать выборами.

В конце концов, народу так надоели эти показательные выборы, что он начал уклоняться от голосования.

Число голосовавших не достигало 25 %»

Современные турецкие исследователи, стремящиеся объективно оценить авторитарный режим 1930–40-х годов, не ставят под сомнение историческую необходимость для Турции такой формы существования власти, как вынужденной, временной, переходной, отмечают краткость её существования.

Так, М. Тунчай пишет, что в те годы «однопартийные демократии существовали не только в Турции, они были и в Советской России, и в фашистской Италии, однако мир, который привлекал Гази и его соратников, был мир Запада».

И все же Пекер не учел в своих устремлениях самого главного: отношения к его взглядам Кемаля, поскольку

именно оно определяло дальнейший ход событий…

Но как бы там не было на самом деле, Кемаль добился своего и понятие «кемализм» прочно вошло в политическую историю наряду с прочими «измами».

С одним единственным отличием от всех них: кемализм не только выполнил свою историческую задачу, создав независимую республику, но и вдохнул в нее долгую жизнь.

В этой связи интересна характеристика кемализма курдским лидером А. Оджаланом.

«Кемализм, — писал он, — это течение, существование которого было оправдано в условиях иностранной оккупации в период, когда национальная буржуазия еще не окрепла, но имела благоприятную среду для своего развития.

Кемализм — это движение, цель которого — создать национальную буржуазию, направленную против влияния иностранного капитала, а также турецкую национальную буржуазию из землевладельцев, торговой, компрадорской и мелкой буржуазии.