Авантюрист

– Это что? – Танталь выловила среди кучи хлама тусклую оловянную ложку. Братья, пригорюнившиеся в углу, подняли головы – жест был совершенно одинаковым, мне вдруг страшно захотелось расколотить это ходячее зеркало. Может быть потому, что лихорадка набирала силу.

Лларис тускло улыбнулся:

– Если помешивать кипящую воду, она понемногу превращается в бульон… Вроде бы. Мы давно пробовали, еще в детстве…

В дверь постучали. Деликатно, но твердо:

– Господа! Господа! Близнецы переглянулись.

– Господа, здесь начальник стражи!.. А ты, ублюдок, учти, если хоть волос упадет… тебе не уйти! Сдавайся!

Это кого они обозвали ублюдком?!

Я взялся за меч. Алана испуганно вцепилась в мое Здоровое плечо; Танталь кинула на близнецов один только взгляд – но любой василиск лопнул бы от зависти.

– Все спокойно! – сдавленно выкрикнул Колвин. – Продолжайте нести службу… Ждите команды!

Я уже стоял. Голова кружилась – но не сладко, как вечером, а обморочно, муторно, вот-вот упаду…

Неужели эта царапина…

В темноте, залившей мои глаза, я успел разглядеть прищуренные глаза Ллариса.

Чернильница на широком столе.

Густые чернила… Я плодовый жучок… Я тону в черноте… Сверху опускается крышка… Я насекомое, я тону в чернилах…

– Ах, так?!

Мрак перед моими глазами лопнул, будто пленка на воде. Я стоял на коленях, опираясь на меч, как на посох. Танталь держала Ллариса за волосы, рука ее тряслась, и потому кинжал у бледного горла то и дело ранил кожу.

– Заклинать, тварь?!

Я тряхнул головой. «Никогда не имей дела с магами»… С полумагами, разумеется, тоже.

– Танталь, посмотри… – удивленно сказала Алана. Она стояла над раскрытым сундучком, и на ладони у нее лежало круглое зеркальце в медной оправе.

Мы бежали. Мы снова бежали; я сидел на козлах и молил Небо, чтобы не сломалась ось и выдержали колеса. Я не верил клятве, данной сквозь зубы – хотя близнецы и поклялись своей Перчаткой.

Они клялись не преследовать нас. Колвин – тот и правда не выслал бы погоню, но вот Лларис…

– Н-но! Пош-шли!

Мы не стали нанимать нового кучера. Теперь нам ни к чему были лишние люди и лишние расходы; кроме того, ни один кучер не станет так погонять.

– Н-но! Впер-ред!

В наследство от деда близнецы получили, в числе прочего, зрячее зеркало. В семье ходила легенда, что именно с его помощью дед вызывал на первое свидание бабку, свою будущую жену, предполагалось, что в руках мага эта вещь может видеть на большие расстояния и передавать весточки нужным людям. Близнецы пользоваться зеркалом не умели; Танталь конфисковала его и, как я думал, зря. Теперь мне чаще приходилось оглядываться – не пылит ли нам вслед погоня?

Заложницу-перчатку мы оставили, как и было договорено, на перекрестке. Попросту надели на сучок – и семипалая ладонь, казалось, приветственно махала нам вслед; мы свою часть договора выполнили. Выполнят ли близнецы?

– Н-но!..

Танталь верила, что с помощью нашего магического трофея ей удастся передать весточку Эгерту Соллю. Я знал, что и теперь, трясясь в карете, она пытается разглядеть в медной рамке лицо полковника. И отчасти достигает успеха: се собственное отражение действительно уплывает в сторону, от этого зрелища делается муторно и желудок поднимается к горлу – но на том дело и кончается, зеркало глядит серым бельмом, и Танталь, обессиленная и злая, откидывается на кожаные подушки.

К полудню я сбавил темп – лошади нужны были нам живыми, а не загнанными. Весенний день длился непривычно долго; когда солнце склонилось к западу, тревога наконец-то отпустила. Близнецы решили на этот раз соблюсти клятву – за нами никто не гнался.

Мы расспросили встречного путника о ближайшей гостинице. Он обнадежил нас, показав узловатым пальцем куда-то вдаль.

– Сменить тебя? – спросила Танталь.

Я хотел было отказаться – когда выяснилось, что раненная рука моя вопит от боли, а здоровая не в состоянии справиться с вожжами.

Усталые лошади едва переставляли ноги; я забрался в карету, лег, стараясь не беспокоить раненую руку. Боль не даст мне уснуть. Ноги скоро затекут; может быть, выставить их в окно?..

– Ф-фу… – негромко вздохнула Алана, примостившаяся на сидений напротив. И убрала со лба влажную прядь волос, я увидел, что у нее на коленях лежит все то же круглое зеркало.

– Морочишься? Она кивнула.

– И не выйдет… Зря мы… За этот «магический предмет» и трех грошей не дадут… в лавке старьевщика.

Алана пожала плечами: кто, мол, знает. Три гроша-то, может, и дадут…

– Ты спрашивала этих… братцев… не могли бы они снять Приговор? А если бы они соврали, что могут?

– Видно же, когда врут, – вздохнула моя жена, подправляя занавеску. – И потом… я так спросила, для очистки совести. С самого начала было ясно, что…

Она снова пожала плечами. Да, будь братья настоящими магами – мы не ушли бы из замка так просто.

– Дай…

Алана послушно отдала зеркало. Из медной рамы на меня глянул небритый, серый лицом разбойник с недобрым взглядом колючих глаз. Да-а, трактирщик не обрадуется, когда я спрошу его о ночлеге…