— Хорошо. Контролируй скорость и высоту. Нормально ид"eшь. Обороты, скорость. И....касание. Держи, держи! Опускаем.
На стоянке Нестерову слегка досталось от Доброва. Заметил полковник, что Николаевич закуривал сигарету и не успел выбросить.
— Нервы, товарищ командир, — улыбнулся майор. — Разрешите уточнить по...
— Всё хорошо. Давай его книжку сюда, — сказал Добров, расписался и поставил мне оценку «хорошо».
— Разрешите уточнить замечания? — спросил я у командира.
— Потом. Нестеров свободен, а Родин со мной на беседу. Сынок! — подозвал он техника, который хранил головной убор командира. — Шлем в класс высотного снаряжения. Спасибо.
— Есть товарищ полковник!
В течение нескольких минут мы обсудили пол"eт и мои ошибки. Добров, конечно, профессионал. Объяснил всё досконально и понятным языком.
— С инструктором, когда летаешь, те же были ошибки? — спросил полковник.
— Да. Носовое колесо тороплюсь опускать и в процессе четв"eртого разворота взмывание небольшое постоянно.
— Поправимо. Родным пишешь? Звонишь?
— Периодически.
Если писать письма много ума не надо, то вот к походам на переговорный пункт не могу никак привыкнуть.
Кричат тебе «Владимирск, 1 кабинка» и давай разговаривай по цене 15 копеек за минуту.
— Товарищ полковник, у меня есть вопросы о родителях. Ответите?
— Смотря о ч"eм собираешься спросить. Я знал твоего отца и мать. Как и Борисов Иван Иванович.
— Это я уже понял. Меня больше интересует вопрос об их гибели. Что-то можете сказать?
Добров не спешил с ответом. Зачем нужна эта секретность?
— Про смерть твоей мамы, к сожалению, ничего не могу сказать, поскольку не знаю. Сер"eга выполнял обычный ночной пол"eт. Случился отказ двигателя на предельно-малой высоте и врезались в сопку. Такова официальная версия.
— Было ли расследование?
— Конечно, но там местность с непроходимыми лесами и высокими холмами. Практически ничего не нашли от МиГ-21, — ответил полковник.
Как-то неправдоподобно звучит. Слишком просто, чтоб это нужно было скрывать.
— Вы думаете, я в это поверю? А потом и... мама Валентина заболела и умерла. Не вяжется что-то.
— Те, кто были там, нередко заболевали. Жаркий климат, дожди, распыление токсинов — нам нелегко приходилось в борьбе с грозным противником.
Кажется, у меня начал складываться пазл. Секретность, болезнь мамы Родина, фотография в кабинете Леонида Краснова, где он стоит на фоне джунглей — подобные детали ведут явно не на советский Дальний Восток.
— Как я понял, товарищ полковник, в тех местах, где погиб отец, звали вас не иначе как «льенсо»? — спросил я.
— Вылитый отец. Умом ты явно не обдел"eн. Дело действительно было во Вьетнаме.
Глава 26
Из рассказа Доброва стало понятно, почему не просто узнать о гибели Родина-старшего. Во время войны во Вьетнаме, Союз оказывал помощь коммунистическому Северу. В частности, была группа советских военных л"eтчиков, занимавшихся обучением вьетнамцев.
Вряд ли, можно что-то откопать в советских архивах по поводу обстоятельств инцидента. В конце нашего разговора, Добров дал мне понять, что в день гибели Родина-старшего учебно-тренировочных пол"eтов не было. Сам полковник видел, как отца Сергея за день до вылета вызвали в штаб и он долго отсутствовал.
Значит, не всё так просто. У меня начинает разыгрываться нездоровое любопытство в отношении этого дела, а значит стоит продолжать попытки узнать правду. Ещё бы знать как?
В своих размышлениях после разговора с Добровым я не заметил, как дошагал до казармы.
— Серёга, поздравляю! — обнимал меня на пороге Костя.
— Бардин, ты меня удивляешь, — сказал я, в ответ на такие нежности со стороны моего товарища. — Ну куда вы втро"eм... Р"eбра сломать можно!
Мои товарищи все вместе сжали меня в своих объятьях. Я сам за себя так не радуюсь, как они за меня.
— Добров, говорят, благодарность объявил тебе? — спросил Арт"eм, отпуская меня. — Как с ним вообще летать?
— Да всё хорошо. Песни пели, анекдоты травили.
— Ну хватит сказки рассказывать! Говори как было, — продолжил наседать Т"eма.
— Да не сказки это. Он так расслабляет курсанта в полёте, чтобы не напрягался. Нестеров тоже так делает, — ответил я и пош"eл приводить себя в порядок.
— Это с тобой может и песни по"eт. Со мной вообще молчит, — жаловался Костя. — Как рыба!
— Что, вообще ни звука? — поинтересовался Арт"eм.
— Да не то слово. А как заговорит, меня аж перед"eргивает и голова начинает болеть. Эй, ты чего? — воскликнул Костя, когда я слегка пнул его по ноге. — Чего толкаешься?
— Рот прикрой на сч"eт своего здоровья. Кто-нибудь стукан"eт и пойд"eшь к врачам на обследование. Будешь опять осмотры проходить, а это всегда рискованно, — сказал я и слегка толкнул Костю в бок.
Увольнения мне сегодня не досталось, но я выпросил у Николаевича, чтобы он ходатайствовал о назначении меня в наряд по бане.
Самый классный наряд в моей жизни как прошлой, так и нынешней. Банный комплекс находится в городе, недалеко от училищного бассейна.
Приходишь туда, а там тебя встречает... Кузьмич! Вечный дежурный! В мо"e время за баней тоже смотрел человек с тем же отчеством.