Авиация и космонавтика 2002 11

Фюзеляж и крылья боевых аппаратов собирались штамповать из алюминия или жести. А вот от введения радиоуправления или устройств для стабилизации пути, подобных автопилоту, что предлагали некоторые члены комиссии, Майзель принципиально отказывался. Он считал, что при хорошем производственном изготовлении одного ротора-гироскопа будет вполне достаточно.

30 ноября уже в Москве Ефимов собрал совещание, которое рассматривало дальнейшие перспективы ЗАМ и ПБМ. Оно постановило выделить на работы 400-500 тысяч рублей и начать подготовку к серийному производству. Поскольку "приборы" Майзеля были ближе к самолетам, чем к артиллерийским системам, то изготовление их предполагалось поручить Всесоюзному авиационному объединению (ВАО). В январе 1931 г. командарм Уборевич внес предложение делать их на заводе № 39 в Москве. При этом там вели бы только сборку из деталей, изготовляемых на разных предприятиях.

ЗАМ и ПБМ считались очень перспективным видом вооружения. В марте 1931 г. начальник УВВС РККА П.И. Баранов писал в Совнарком: "…изобретение тов. Майзеля имеет выдающееся значение для Воздушного флота". 18 марта вышло постановление Реввоенсовета, требовавшее в трехмесячный срок сдать чертежи ЗАМ, ПБМ и ВВС (с химической боевой частью), разместить в промышленности заказы на 250 ЗАМ, 250 ПБМ и 50 БВС с началом сборки уже с 1 августа 1931 г., а также провести войсковые испытания.

На "приборы" Майзеля возлагались большие надежды. В мае 1931 г. присутствовавший на испытаниях в Евпатории инженер Соколов-Соколенок докладывал начальнику НИИ ВВС Дубенскому: "… необходимо самым экстренным порядком начать развивать ЗАМы, повышая их вес и разрабатывая к ним различного рода взрыватели и радиоуправление; ближайшая задача – перенос по воздуху не 25 кгр., а 250 кгр. взрывчатого вещества".

В "ЗАМоносцы" (так их назвал Соколов-Соколенок) хотели превратить разведчики Р-3 и "крейсера" Р-6. Предполагалось, что они будут стрелять по вражеским самолетам с дистанции 500-1000 м. Основным носителем ПБМ должен был стать четырехмоторный ТБ-3. Несение ЗАМ и ПБМ предусматривалось в заданиях на многие новые самолеты. В документе "Система вооружения ВВС РККА на 1932-34 гг.", выпущенном в феврале 1931 г., перечислялись как носители ЗАМ двухместные истребители ДИП-1 и ДИП-2, специальный "самолет-таран" ТА-1, "бронированный истребитель-миноносец" М- 1. ДИП-1 и ДИП-2 должны были брать по два ЗАМа в перегрузку, а М-1 – четыре. Относительно последнего записано: "Полет одиночный, выпуск по строю противника ЗАМов с дальних (до 4-х км.) дистанций в целях расстройства этого строя и поражения". Большая летающая лодка МК-2 должна была вооружаться и ЗАМ, и ПБМ. "Многоместный истребитель-крейсер", который должен был являться развитием туполевского МИ-3, имел в составе вооружения четыре ПБМ. Более поздний вариант "системы" (от марта 1931 г.) предусматривал несение ПБМ всеми типами бомбардировщиков с бомбовой нагрузкой меньше 10 т.

Заказчики из Управления ВВС предлагали вести разработку все новых "приборов" – с подрывом по радиосигналу, со шрапнельной боевой частью. В сентябре 1931 г. УВВС выдвинуло целый набор предложений: ввести отъемную боевую часть (как у морских торпед), увеличить заряд взрывчатки, унифицировать ЗАМ и ПБМ, обеспечить управление по радио.

Тем временем Майзель продолжал свою работу, создавая новые модификации своих аппаратов и совершенствуя старые. Но отсутствие хорошей производственной базы серьезно тормозило процесс. Заводы ВАО были перегружены выпуском самолетов по заказам ВВС и, невзирая на постановления, упорно отказывались от выпуска "приборов". Увеличение оборотов уперлось в качество подшипников того времени. Опытные образцы ЗАМ и ПБМ оснащались импортными, шведскими, подшипниками. Отечественные имели гораздо более низкое качество. Для закупки по импорту требовалась валюта, которой постоянно не хватало. Нужно было исписать множество бумаг, чтобы "выбить" фонд на валюту. Поэтому даже для демонстрации членам Реввоенсовета в апреле 1933 г. (она проходила на Центральном аэродроме) использовали старые ЗАМы, оставшиеся от испытаний в Евпатории.

Майзель подготовил несколько новых вариантов ЗАМ – с фугасной, химической, осколочной, зажигательной и осветительной боевыми частями. Интересно, что химическими боеприпасами собирались работать и по самолетам в воздухе – ведь летали тогда в открытых кабинах. В 1934 г. к предложенному ранее ассортименту добавился ЗАМ-УСП ("усиленной сферы поражения"). У него в крыльевых зарядных камерах размещались 54 мортирки с 37-мм снарядами ("гранатами Розенберга"). Они выстреливались очередями (с интервалом 1 с) на последних 270 м пути аппарата. Мортир- ки стреляли группами по 20, 20 и 14 снарядов. Все варианты ЗАМ изрядно "подросли" по размерам и массе.

Самолет Р-5 использовали для испытаний ЗАМ-2 в 1935 г.

19-20 января 1935 г. опытные образцы аппаратов Майзеля на Ногинском полигоне продемонстрировали представителям УВВС и Наркомата обороны.