Авиация и Время 2011 05

Находившиеся на вооружении истребители МиГ-15 и МиГ-17 могли успешно бороться только с поршневыми самолетами-разведчиками, но вот перехваты реактивных нарушителей в основном были неудачными. Ничего удивительного в этом нет. Цели совершали полеты на высотах 10000-13000 м и скорости около 800 км/ч. Новейшая советская радиолокационная станция П-8 теоретически могла обнаружить такой самолет на расстоянии 150–200 км, и если это удавалось, то в запасе у офицеров наведения оставалось всего несколько минут на опознание цели, определение ее курса и подачу команды на взлет истребителей. Уже через 15 минут «МиГи» начинали играть роль догоняющих, что при почти равных скоростях полета не оставляло им шансов на удачу. А ведь нужно было еще выйти на высоту цели, это плюс 4–6 минут, визуально обнаружить ее, зайти в хвост и сблизиться на дистанцию стрельбы из пушек… Если учесть, что большинство самолетов-разведчиков представляли собой переделанные бомбардировщики, становится очевидным, что небо над Союзом для носителей атомных бомб было практически открытым.

Немного улучшить ситуацию могли новые сверхзвуковые МиГ-19, однако они еще не выпускались серийно и требовали длительной доводки. А противник не стоял на месте. В Главном оперативном управлении Генерального штаба СССР знали, что на Западе полным ходом шла разработка сверхзвуковых бомбардировщиков, которые легко могли обставить «девятнадцатый» в скорости. В этой ситуации Управление начало разрабатывать требования к новому истребителю с кардинально лучшими характеристиками. По оценкам военных, его скорость должна была составлять не менее 1800 км/ч, а потолок — не ниже 18000 м. В авиационных КБ знали о возникшей угрозе и со своей стороны стали выдвигать инициативные проекты.

Правда, еще в конце 1940-х гг. количество этих самых бюро было сокращено, а оставшимся существенно урезали финансирование. Особенно пострадали планы опытного самолетостроения. По личному указанию Сталина, напуганного американской ядерной угрозой с воздуха, все освободившиеся силы бросили на создание зенитных ракет для системы ПВО Москвы. Разрабатываемый комплекс «съедал» колоссальные средства, но если и мог защитить тело вождя, то проблемы обороны страны в целом не решал.

Из истребительных КБ в серьезной работе остались только фирмы А.И. Микояна и А.С. Яковлева. Однако практически сразу после смерти Сталина его фактический преемник Г.М. Маленков усилил истребительное направление, вернув в строй опального П.О. Сухого. Конструкторское бюро беспартийного Павла Осиповича было закрыто в 1949 г. из-за его конфликта с министром Вооруженных сил СССР Н.А. Булганиным. По официальной версии, КБ Сухого закрыли в связи с катастрофой опытного перехватчика Су-15 и общей «неэффективностью» работы.

Опытный самолет «Р» (Су-17 — первый с таким названием). 1949 г.

Формирование команды и начало работы

Приказ о назначении Сухого руководителем опытно-конструкторского бюро № 1 (ОКБ-1) вышел 14 мая 1953 г. Приняв материальную базу на территории Центрального аэродрома, он немедленно приступил к подбору людей и организации работы. В коллектив вошли специалисты, работавшие с Сухим ранее, — «остатки» КБ Ермолаева и часть людей из КБ Челомея.

Заместителем Сухого стал Евгений Сергеевич Фельснер, главным инженером Сухой поставил своего старого товарища Евгения Алексеевича Иванова. Руководителями проектных бригад стали:

— Евгений Григорьевич Адлер — бригада общих видов (эскизного проектирования);

— Алексей Михайлович Дружинин — аэродинамика;

— Николай Сергеевич Дубинин — прочность;

— Илья Моисеевич Закс — силовая установка;

— Кирилл Александрович Курьянский — фюзеляж;

— Виктор Александрович Крылов — крыло;

— Николай Павлович Поленов — система управления, шасси;

— Виктор Михайлович Засько — кабина пилота, жизнеобеспечение, катапультируемое кресло.

Уже через несколько дней после приказа о своем назначении Сухой принес в бригаду эскизного проектирования новые проекты, над которыми работал, будучи в опале. Они представляли собой дальнейшее развитие нелетавшего сверхзвукового истребителя «Р», известного под названием Су-17. Один позиционировался как фронтовой истребитель, а другой — как перехватчик. Оба самолета разрабатывались в двух вариантах, отличавшихся крыльями: один с традиционным стреловидным, другой с новым треугольным. Фронтовой истребитель со стреловидным крылом получил обозначение С-1, а с треугольным — Т-1. Соответственно назвали и перехватчики: С-3 и Т-3. Сухой хотел испытать параллельно оба типа крыла и отдать на вооружение лучший вариант.