Читаем Авраам Линкольн полностью

Чтобы освоиться в Нью-Салеме, Аврааму пришлось пройти своеобразный обряд инициации. В Нью-Салеме и его окрестностях верховодила озорная компания парней, живших неподалёку, в селении Клари Гроув. Эти ребята с одинаково бурной энергией копали по просьбе соседей пруд или колодец — и заталкивали какого-нибудь бедолагу в пустую бочку, чтобы скатить его с горки; помогали бедной вдове — и незаметно связывали хвосты лошадей зазевавшихся путников. Они могли отдать последнее бедняку или сироте, а могли всё проиграть в карты. Жизненная сила у них била через край. Соревнование в любом виде притягивало их как магнит, будь то бег, борьба, стрельба в цель, метание лома или молота, петушиные бои или такое популярное со времён европейского Средневековья развлечение, как «гандерпуллинг» — срывание на полном скаку привязанного к ветке дерева гуся, непременно за намазанную скользким салом шею.

А хвастливый Оффут стал расписывать клиентам, что Линкольн не имеет равных ни в беге, ни в борьбе, что он побеждал во многих состязаниях ещё в Индиане. «Парни из Клари Гроув» и сами были не прочь испытать нового долговязого приказчика Оффута, но теперь это стало делом принципа. Однажды осенним днём 1831 года Оффут стал в очередной раз расхваливать Линкольна, и один из покупателей предложил заменить слова делом. Он объявил, что готов поставить десять долларов на то, что Линкольн уступит в схватке предводителю ватаги из Клари Гроув Джеку Армстронгу. Авраам не хотел такой схватки на пари, но Оффут уговорил его: нужно поддерживать и свою репутацию, и популярность лавки.

Состязание было организовано по всем правилам: борьба без помощи ног, из определённой позиции, до тех пор, пока один из соперников не окажется прочно прижатым к земле.

Армстронг был крепко сложенным опытным бойцом. Однако Линкольн был выше его — шесть футов четыре дюйма (1,93 метра) и весил под 214 фунтов (97 килограммов). Он был не столько мускулистым, сколько, как свидетельствовал его давний друг Херндон, «жилистым» и в поединках умело использовал свои необычно длинные руки, почти 15 лет ежедневно «упражнявшиеся» с тяжёлым топором дровосека.

Казалось, весь Нью-Салем собрался поглазеть на схватку. Зрители заключали пари: на деньги, на виски, на полезные хозяйственные мелочи. Затем поединок начался.

В картинках и комиксах о жизни Линкольна будущий президент ловко проводит боковой захват и эффектно бросает соперника на землю: тот летит по широкой, впечатляющей зрителей дуге. Однако свидетельства сильно расходятся в деталях: то ли Линкольн выиграл по очкам, то ли была объявлена ничья, то ли Армстронг, чувствуя, что проигрывает, применил запрещённый приём… Несомненно только, что Авраам сумел завоевать симпатии противника, и с тех пор Джек Армстронг стал его близким приятелем, а «парни из Клари Гроув» — верным окружением, всегда готовым прийти на помощь.

Линкольн сумел расположить к себе почти всех жителей Нью-Салема в первые же месяцы жизни в городке. Его сочли усердным, покладистым, но при этом сильным и непохожим на других{28}. Кроме того, за время работы в лавке Авраам заработал прозвище Честный Эйб. Сохранились истории, как, уже закрыв лавку и пересчитывая выручку, Авраам обнаружил, что взял с одной из покупательниц на шесть центов с четвертью больше положенного, и на ночь глядя отправился за три мили пешком, чтобы вернуть деньги. В другой раз Линкольн перепутал гирьки и взвесил покупателю не полфунта чаю, а только четверть, и с раннего утра пустился в дальний путь, чтобы передать кулёк с недовешенным товаром.

Ещё одним выдающимся даром Линкольна оказалось умение рассказывать к месту разные забавные истории. Порой они были грубоваты, но в мужской компании вполне допустимы. В одной из них, например, действовал герой Войны за независимость полковник Итон Аллен. Приехав в Лондон после заключения мира с Британией, он был потрясён пренебрежительным отношением англичан к жителям бывших колоний, особенно к столь почитаемому там главнокомандующему Джорджу Вашингтону. Чтобы досадить Итону Аллену, хозяева одного из домов повесили портрет Вашингтона в отхожем месте и с нетерпением ждали реакции американца. Аллен прокомментировал ситуацию так: «Вы нашли очень удачное место для портрета. Англичанам нужно держать его именно там. Ведь ничто не заставляет их проср…ся так быстро, как взгляд на генерала Вашингтона!»{29}

Но однажды, когда от Авраама ждали очередного забавного рассказа, он показал, что не только и не столько балагур и весельчак. Его всего-то попросили выступить с пародийной речью, чтобы осадить двух неопытных местных политиков, отказавшихся от традиции выставлять избирателям бочку эля. Готовились посмеяться, а услышали серьёзную речь о необходимости правительственных мер по постройке дорог и расчистке речных путей. И выслушали внимательно, хотя Авраам заметно волновался: то засовывал руки в карманы штанов, то вынимал и жестикулировал{30}

Перейти на страницу:

Все книги серии Жизнь замечательных людей

Газзаев
Газзаев

Имя Валерия Газзаева хорошо известно миллионам любителей футбола. Завершив карьеру футболиста, талантливый нападающий середины семидесятых — восьмидесятых годов связал свою дальнейшую жизнь с одной из самых трудных спортивных профессий, стал футбольным тренером. Беззаветно преданный своему делу, он смог добиться выдающихся успехов и получил широкое признание не только в нашей стране, но и за рубежом.Жизненный путь, который прошел герой книги Анатолия Житнухина, отмечен не только спортивными победами, но и горечью тяжелых поражений, драматическими поворотами в судьбе. Он предстает перед читателем как яркая и неординарная личность, как человек, верный и надежный в жизни, способный до конца отстаивать свои цели и принципы.Книга рассчитана на широкий круг читателей.

Анатолий Житнухин , Анатолий Петрович Житнухин

Биографии и Мемуары / Документальное
Пришвин, или Гений жизни: Биографическое повествование
Пришвин, или Гений жизни: Биографическое повествование

Жизнь Михаила Пришвина, нерадивого и дерзкого ученика, изгнанного из елецкой гимназии по докладу его учителя В.В. Розанова, неуверенного в себе юноши, марксиста, угодившего в тюрьму за революционные взгляды, студента Лейпцигского университета, писателя-натуралиста и исследователя сектантства, заслужившего снисходительное внимание З.Н. Гиппиус, Д.С. Мережковского и А.А. Блока, деревенского жителя, сказавшего немало горьких слов о русской деревне и мужиках, наконец, обласканного властями орденоносца, столь же интересна и многокрасочна, сколь глубоки и многозначны его мысли о ней. Писатель посвятил свою жизнь поискам счастья, он и книги свои писал о счастье — и жизнь его не обманула.Это первая подробная биография Пришвина, написанная писателем и литературоведом Алексеем Варламовым. Автор показывает своего героя во всей сложности его характера и судьбы, снимая хрестоматийный глянец с удивительной жизни одного из крупнейших русских мыслителей XX века.

Алексей Николаевич Варламов

Биографии и Мемуары / Документальное
Валентин Серов
Валентин Серов

Широкое привлечение редких архивных документов, уникальной семейной переписки Серовых, редко цитируемых воспоминаний современников художника позволило автору создать жизнеописание одного из ярчайших мастеров Серебряного века Валентина Александровича Серова. Ученик Репина и Чистякова, Серов прославился как непревзойденный мастер глубоко психологического портрета. В своем творчестве Серов отразил и внешний блеск рубежа XIX–XX веков и нараставшие в то время социальные коллизии, приведшие страну на край пропасти. Художник создал замечательную портретную галерею всемирно известных современников – Шаляпина, Римского-Корсакова, Чехова, Дягилева, Ермоловой, Станиславского, передав таким образом их мощные творческие импульсы в грядущий век.

Аркадий Иванович Кудря , Вера Алексеевна Смирнова-Ракитина , Екатерина Михайловна Алленова , Игорь Эммануилович Грабарь , Марк Исаевич Копшицер

Биографии и Мемуары / Живопись, альбомы, иллюстрированные каталоги / Прочее / Изобразительное искусство, фотография / Документальное

Похожие книги

Николай II
Николай II

«Я начал читать… Это был шок: вся чудовищная ночь 17 июля, расстрел, двухдневная возня с трупами были обстоятельно и бесстрастно изложены… Апокалипсис, записанный очевидцем! Документ не был подписан, но одна из машинописных копий была выправлена от руки. И в конце документа (также от руки) был приписан страшный адрес – место могилы, где после расстрела были тайно захоронены трупы Царской Семьи…»Уникальное художественно-историческое исследование жизни последнего русского царя основано на редких, ранее не публиковавшихся архивных документах. В книгу вошли отрывки из дневников Николая и членов его семьи, переписка царя и царицы, доклады министров и военачальников, дипломатическая почта и донесения разведки. Последние месяцы жизни царской семьи и обстоятельства ее гибели расписаны по дням, а ночь убийства – почти поминутно. Досконально прослежены судьбы участников трагедии: родственников царя, его свиты, тех, кто отдал приказ об убийстве, и непосредственных исполнителей.

А Ф Кони , Марк Ферро , Сергей Львович Фирсов , Эдвард Радзинский , Эдвард Станиславович Радзинский , Элизабет Хереш

Биографии и Мемуары / Публицистика / История / Проза / Историческая проза
12 Жизнеописаний
12 Жизнеописаний

Жизнеописания наиболее знаменитых живописцев ваятелей и зодчих. Редакция и вступительная статья А. Дживелегова, А. Эфроса Книга, с которой начинаются изучение истории искусства и художественная критика, написана итальянским живописцем и архитектором XVI века Джорджо Вазари (1511-1574). По содержанию и по форме она давно стала классической. В настоящее издание вошли 12 биографий, посвященные корифеям итальянского искусства. Джотто, Боттичелли, Леонардо да Винчи, Рафаэль, Тициан, Микеланджело – вот некоторые из художников, чье творчество привлекло внимание писателя. Первое издание на русском языке (М; Л.: Academia) вышло в 1933 году. Для специалистов и всех, кто интересуется историей искусства.  

Джорджо Вазари

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / Искусствоведение / Культурология / Европейская старинная литература / Образование и наука / Документальное / Древние книги