Австрийские интерьеры

В ходе нашей прощальной прогулки вдвоем по Венскому лесу мой брат сказал: «Тебе не след принимать все это слишком близко к сердцу, все эти повязки со свастикой, форму СС, маршевый шаг и выкрики „Хайль!“ Не смотри вниз, на город, подними взгляд, взгляни еще разок на Каленберг и на Леопольдсберг: когда мы вернемся, все это никуда не денется, все по-прежнему будет на месте!». Но это замечание кажется мне своего рода утешением геологическим

и столь же неудовлетворительным, как утешения

теологические

при всей их благонамеренности, — перед человеком, обремененным земными заботами, они раздвигают рамки потустороннего до масштабов бесконечности, но лишь в той же мере, в какой сжимают и стискивают здешнее бытие, и хотя я никогда не бегал столько по венским церквям, как в настоящее время, но и обучение в католической школе на протяжении долгих лет не проходит бесследно, и наверняка речь должна идти не только о попытке некоей компенсации в коньячном тумане…

С молитвенно сложенными руками перед простонародной Матерью Божьей в соборе святого Стефана, — еще полтораста лет назад эта статуя стенала и недвусмысленно проливала слезы, тому имеются бесчисленные свидетельства, — посидеть там, а потом выйти наружу, обойти святого Стефана и отправиться к Иисусу с Болящими Зубами в Нише Бедных Душ, — может быть, ему известен ответ на вопрос: куда? Отче Наш, иже еси на Небесех, — куда? А может быть, верный ответ подскажет святая Анна, вырезанная по дереву на стене в церкви Девяти Ангельских Чинов, услышала же она отчаянную мольбу блудной «Рыжей Франциски» из дома греха «Мертвая голова», что на Богнергассе, послала же к смертному одру окаянной священника с последним помазанием, — в 1738 году, конечно, но что значат двести лет для святой, которая способна внимать мольбам даже тех, чей путь по жизни не безупречен, — Матерь Божья, Господь наш Иисус, святая Анна, заступитесь за нас, так шептали и бормотали люди на протяжении столетий, и я присоединяюсь к ним, беззвучно произносит Матросик, и его губы складываются в молитвенном вопросе: куда?

Может быть, в Шанхай, как присоветовал книжный оптовик, доктор Вальтер Требич, при случайной встрече на углу Кольмаркта и Грабена, отправляйтесь в Шанхай, там огромная иностранная колония, а значит, наверняка можно будет развернуть международную книжную торговлю, а ведь в Шанхае у вас даже въездную визу не потребуют, непременно отправляйтесь в Шанхай, с нажимом произнес доктор Требич, одновременно, и словно в подкрепление сказанного, сильно постучав по тротуару толстой бамбуковой тростью, выходит, в Шанхай, хотя сам доктор Требич никогда не забредал севернее Франкфурта-на-Майне и южнее Аббации, но, может быть, и действительно в Шанхай?