Бабочка

Энн встала и подошла к маленькому холодильнику, стоявшему в офисе. Достав бутылку кока-колы и медленно наполняя пенящимся напитком высокий стакан, она думала о сексе.

То, что она в свои годы девственница, было абсурдом. И Энн не могла даже объяснить, почему так получилось, кроме, может быть, того, что у нее за всю жизнь было не так уж много ухажеров. Работа в «Королевских гамбургерах» отнимала у нее порядочно времени, а когда подворачивался случай побывать в людном месте, Энн всегда почему-то оказывалась не в ударе. Энн чувствовала себя почти старухой, считая, что все, окончившие школу в пятидесятых, сейчас уже мастодонты. Сравнивая себя с молоденькими сексапильными девочками нового поколения, она полагала, что у нее нет никаких шансов.

Но это было до того, как она познакомилась со Стивом.

Стив Фоулер был профессором политологии, с которым Энн познакомилась недавно на антивоенном митинге. Их чуть было не арестовали вместе, но Стиву удалось затащить Энн в свой фольксваген и оторваться от полицейского преследования. Потом они поехали в вегетарианский ресторанчик и проболтали там весь вечер. Стив так заговорил Энн, что она, едва узнав его, дала согласие как-нибудь зайти к нему домой покурить травки.

А сегодня и наступило это самое как-нибудь.

Энн ни в коей мере не была влюблена в Стива. Он ей, по правде говоря, не особенно-то и нравился. Но Стив был воспитан, умен, занимался активной политической жизнью. Он, например, в прошлом году сказал своим студентам идти на митинги и не возвращаться до тех пор пока Никсон не вернет войска из Вьетнама. И, кроме того, Стив как-то мельком заметил, что любит рубенсовский тип женщин. Он также намекнул Энн, что весьма искушен в любовных делах. Поэтому Энн, сказав самой себе была не была, решила рискнуть со Стивом и выяснить наконец, чего же именно она все эти годы была лишена.

В предвкушении откровения, которое ожидало ее сегодня ночью, Энн не находила себе места от волнения.

— Если я тебе больше не нужна сегодня, Беверли… — протянула она, допив кока-колу.

Беверли улыбнулась и ответила:

— Можешь взять отгул сегодня. Ты его заслужила. Энн радостно улыбнулась и выбежала из офиса.

Можешь взять отгул. Подумать только! А ведь ей действительно нужно было многое успеть до вечера. Купить новое вечернее платье, причесаться, сделать шикарный маникюр и, наконец, надеть в консультации шеечный колпачок.

Арифмометр клацал в руках Кармен и подбивал невеселую статистику. Наконец Кармен оторвала длинную полосу бумажной ленты с не менее длинной колонкой цифр. С минуту она хмуро разглядывала конечный результат, а затем перебросила ленту на стол Беверли.

— Да, амиго. У нас скоро будут большие неприятности, — сказала Кармен мрачно, — если Эдди не придумает что-нибудь спасительное, и причем быстро.

Беверли не нужно было смотреть на цифры, чтобы узнать реальное положение дел. Они уже не раз обсуждали эту тему за последнее время и каждый раз приходили к неутешительному выводу: Макдональдс и Кентукки фрайд чикен быстро расширяли сеть своих ресторанов в районах, где еще недавно монопольно царствовали «Королевские гамбургеры».

Ситуация была критической. Как только Эдди добился стабильного дохода, обеспечивающего ему и Лаверне шикарную жизнь, так сразу же потерял весь интерес к своей компании. Теперь ты руководи, — сказал он Беверли как-то года два назад после обильного застолья в своем особняке, — а я вот займусь этим новеньким лимузином. Эдди был уверен в том, что Беверли обеспечит прибыльное управление «Королевскими гамбургерами». Ведь она была трудоголиком. Все, чем она занималась, была работа. За спиной Беверли Эдди мог спокойно сибаритствовать.

Пока «Королевские гамбургеры» были единственным местом в городе, где вкусно, сытно кормили по доступным ценам, дела шли хорошо. Но после того как другие фирмы стали разворачивать свои сети закусочных быстрого обслуживания, Королевские гамбургеры начали потихоньку сдавать позиции. И чем дальше, тем быстрее.

В прошлом году Беверли попыталась уговорить Эдди акционировать «Королевские гамбургеры».

— Продав часть акций нашей компании на Нью-Йоркской фондовой бирже, мы сможем привлечь дополнительный капитал и расширить нашу торговую сеть так же, как Макдональдс, — убеждала Беверли.

Однако для Эдди это означало дополнительные хлопоты, а их-то он как раз старался всячески избегать.

— Нет, — сказал он. — «Королевские гамбургеры» — это семейное дело. Мы не хотим, чтобы сюда вмешивались посторонние. Внутри семьи можно строго за всем следить, все учитывать, и у нас прекрасно идут дела. Народ слишком долго поглощал наши острые гамбургеры с французской картошкой, чтобы вдруг перестать это делать сейчас. Это своего рода наркомания, или гамбургеромания, правда?

Неправда.

Сейчас люди хотели уже большего разнообразия и больших гамбургеров. Для того чтобы выжить, «Королевским гамбургерам» тоже надо было измениться с течением времени.