Багорт (Книга 2)

— Война уже не просто на пороге — она в наших домах, — говорил он, направляя замерший взгляд куда-то вдаль. — Я вчера был на совете, пришла весть о том, что пять городищ в глубине Багорта уже захвачены. У Лонгвина грамотная военная стратегия, они пробивают защиту там, где ее некому подлатать — вдали от крупных городов и поселений Ведов. Из пяти городищ отбиты только два. Пока они посылают к нам только человеческие отряды, но я уверен, что настанет и черед Ведов. Просто они не хотят разменивать себя на леса и села. Веды примут участие в захвате пяти городов. Когда их армии зажмут Мрамгор в кольцо, а к прибрежным замкам будут иметь подход прямо из центра континента, они ударят по всем фронтам разом, но основные силы, конечно, достанутся Мрамгору.

— Что ты хочешь, чтобы я тебе пообещала? — настороженно спросила Дея.

— Как только Веды придут в Мрамгор, запечатай лес. У нас очень мало шансов выстоять в этой воне, так пусть спасется хотя бы Синий лес. У тебя теперь есть наследница, я могу поискать мальчишек-сирот, и ты приютишь их в своем лесу. А когда они вырастут, русалки возьмут их себе в мужья. И Велиоке может, кто из них приглянется.

Дея накрыла его руку своей и подняла глаза, в сотый раз затапливая его своим безмятежным взглядом.

— Я не боюсь войны, Влад, потому что я не боюсь смерти. Я так счастлива, что мне кажется, уже ничего не может заставить меня страдать. Но я прекрасно понимаю, что все это так только потому, что у меня есть вы — ты и Велиока. Зачем мне долгая жизнь без тебя? Если я запечатаю лес, в него не войдет уже никто, а ты вряд ли захочешь стать моим заложником, ты слишком свободолюбив.

— Но у тебя останется Велиока.

— Нет, Влад, я не стану прятаться, я Хранитель и просто не смогу отсиживаться в стороне, если Багорт начнут рвать на части. И потом, как долго проживет лес в твоем придуманном замкнутом мире? У нас ведь рождаются только девочки, не забыл? Рано или поздно все мужчины вымрут, а вместе с ними и Озерные девы.

Влад еще крепче прижал к груди сопящую девчушку, поцеловал Дею в висок.

— Ты можешь хотя бы не покидать приделов леса и не вывозить отсюда Велиоку. Если ты помнешь, желание твоей матери приобщить тебя к миру простых людей стоило всем очень дорого. Таких уродов как я среди Ведов Лонгвина предостаточно.

— Не называй себя уродом, прошу, — прошептала Дея. — А то выходит, что и я тоже уродка.

— Нет, ты само совершенство.

— Совершенство не может полюбить уродство.

Влад привлек Дею к себе, потянулся к ее губам.

— Пойдем в дом, — зашептал он, зарываясь в ее волосы, — хочу любить тебя, пока это возможно.

Они лежали в постели обнаженные, утомленные, наводненные взятым взаймы счастьем. Влад гладил Дею по пояснице, она рассказывала ему свои сны. Но вот он напрягся, рука его замерла. Влад весь обратился в слух, и Дея поняла — что-то происходит.

Вскочив с постели, он торопливо натянул штаны, рубаху накидывал уже сбегая вниз. Дея успела лишь плащ на себя набросить, нагоняя его.

— Что случилось?

— Большой выброс магических сил где-то очень близко, — отозвался он, не оборачиваясь.

Влад запрыгнул на пасущегося близ дома коня, Дея подозвала Дорену.

Они мчались к тому месту, где творилась ворожба, и оказалось оно совсем близко. Прямо посреди поля, что отделяло деревеньки от Синего леса, открывались врата, и Дея сразу поняла — началось!

— Запечатывай лес! — крикнул ей Влад.

— Ни за что!

— Это стратегический маневр, а не уклонение от битвы. Запри их Дея не дай разбежаться во все стороны, мы зажмем их здесь и заставим сражаться на наших условиях. Снимешь печать, если только нашим войскам понадобиться пройти через тебя.

Дея колебалась.

— Ну же, девочка моя, действуй!

— Не дай им себя убить.

— Обещаю, что не оставлю тебя, — прошептал он целуя ее в висок.

Прежде чем начать ставить печати, Госпожа Синего леса увидела, как Влад в надежде удержать лонгвинцев в западне, возводит барьер по всему периметру поля. И когда из сияющей радужной арки стали вываливаться неисчислимые отряды врага, он скакал уже в сторону замка.

Запечатав все ходы и выходы включая возможность проникновения с воздуха, Дея вернулась к полю и с неуемным сердцебиением наблюдала за высадкой магического десанта у границ ее леса. Небывалое скопление конного и пешего воинства поразило Хранительницу. Она вдруг поняла, что лукавила, когда говорила Владу, что не боится войны. Вот смерти она действительно не страшилась, потому что была счастлива так, как возможно никто в этом мире. Но не страшила ее только собственная смерть. Дея обмирала от одной мысль о том, что кто-то причинит боль Владу, Велиоке, Яну или ее лесу.

Словно притаившийся зверек она замерла в окружении деревьев застывших будто воины. Лес был готов ко всему — Озерным девам она объявила боевую готовность, животным наказала слушать каждый шорох, сама же следила за врагом пойманным в ловушку самонадеянности.