Багровая связь

Вторая капля падает очень медленно, с протяжным звуком, будто в slow-motion. Выражение лица мужчины меняется, он всматривается в зеркало, нахмурившись. Он что-то заподозрил.

Я просыпаюсь.

***

Покидая аудиторию, я уже знала, что он попросит меня остаться, и интуиция не обманула меня, как и всегда. Когда он окликнул меня, несколько человек, не успевшие выйти, – это были Алла (лицемерка), Настя (тощая истеричка) и Соня (просто тупица) – оглянулись на меня с ухмылочками. Проваливайте, подумала я, отправляйтесь в свои логова плести паутины сплетен. Это единственное, что вы умеете делать хорошо. Я ответила девушкам невозмутимым взглядом на каменном лице и подошла к Шувалову.

– Слушаю Вас, Роман Григорьевич.

– Здравствуй, малышка Бет. Знаешь, у меня к тебе просьба.

– Неужели.

– Это так. Ты не могла бы помочь мне кое в чем?

– Да что это с Вами? Вы слишком любезны. Забыли выйти из роли? – мило поинтересовалась я.

Шувалов оценил мой подкол и улыбнулся сам себе. Мужчина сидел за столом перед раскрытым журналом, держа ручку в левой руке. Да он же левша! Ничего себе. Как я раньше не заметила?

– Слушай, Бет, это не отнимет у тебя много времени. У меня тут возникли проблемы с заполнением журнала, и, так как староста сегодня отсутствует…

– Ладно, давайте, только быстро.

И тут Шувалов сделал самую непредсказуемую вещь, которую только мог сделать. Он полез в выдвижной ящик стола, достал оттуда черный футляр, раскрыл его, вытащил очки в черной оправе и надел их, предварительно протерев стекла. Наверное, от этого зрелища у меня отвисла челюсть.

– Что? – спросил Шувалов, будто ничего необычного не произошло.

– Н-ничего.

Иисусе, так у него есть очки! Я ни разу не видела, чтобы он их носил. Видимо, он надевает их в очень редких случаях. Его злодейскому облику аксессуар прибавляет тонкий налет загадочности. Как будто некто вроде Джека Потрошителя решил завязать с прошлым и податься в преподаватели. Добрый день, студенты, сегодня я расскажу вам, что делать с трупом человека, чтобы его как можно дольше не обнаружили… Как же необычно он выглядит, даже не похож на самого себя. Шувалов в очках – да это любого выбьет из колеи. Кто бы мог подумать, что даже у такого брутального мужчины имеется маленькая слабость.

– Подойди и взгляни – для какой информации предназначена эта графа? – спросил Роман Григорьевич, склонившись над журналом.

Пока я всматривалась, куда он указывал пальцем, мужчина снял очки и сложил обратно в футляр. Я не придала этому значения, подумала, может, ему не хочется, чтобы я его таким видела.

– Вот здесь нужно писать уровень общей подготовки группы к занятию, а здесь – темы дополнительных занятий, если Вы таковые назначите.

– Ты меня выручила, Бетти-Бет.

Я даже не заметила, как оказалась у него на коленях. Все произошло слишком стремительно, и первые несколько мгновений я не осознавала, что мое положение изменилось.

– Что такое, Роман Григорьевич?

– А что?

Я засмеялась, настолько глупой была ситуация. Он тоже расхохотался, крайне довольный собой. Но мой смех резко оборвался.

– Знаете, я пойду.

– Нет, – ответил Шувалов, продолжая широко улыбаться.

Обхватив за талию, этот устрашающе огромный мужчина удерживал меня у себя на коленях. Левым боком я была обращена к нему, и чтобы видеть его лицо полностью, приходилось слегка поворачивать голову. Меня вновь пробрало нервное хихиканье. Как же легко он провел меня на этот раз! А я такая глупая.

– Ладно, это не смешно. Отпускайте меня. На это я не подписывалась.

Шувалов молчал, упиваясь своей силой. Он полностью владел ситуацией. Я пробовала подняться, упираясь ногами в пол, а руками – в его ноги выше колена, но, разумеется, ничего у меня не вышло, он лишь крепче сжимал меня, посмеиваясь над моими попытками.

– Что теперь будешь делать?

– Не знаю, – призналась я мрачно. – Коварства Вам не занимать. Снова меня подманили.

Мужчина опять засмеялся, и этот смех не предвещал ничего хорошего.

На занятиях он ведет себя сдержанно, но харизма и самоуверенность так и хлещут из него. Однако когда мы остаемся наедине, его внутренняя сущность обнажается, и Шувалов преображается, как оборотень. Он ведет себя только так, как ему хочется, и ни с чем не считается. Он готов пойти на любую хитрость, лишь бы остаться со мной один на один. Обмануть меня ему ничего не стоит.

– Почему не вырываешься, Бет? Нравится находиться так близко к моему телу?

– Нет. Если бы я была Вашей комплекции, я бы, может, и имела какие-то шансы. А так – не вижу смысла.

Он удовлетворенно хмыкнул.

– Знаешь, а ведь я могу сейчас не только поцеловать тебя, но и запросто залезть в трусики. И ты не сумеешь мне помешать. Скажу даже больше – я не просто могу это сделать – я хочу это сделать.

У меня запылали щеки и уши. В области малого таза что-то горячо и сладко шевельнулось внутри, разворачиваясь, и это заставило меня сжать колени. Шувалов засмеялся мне на ухо, от чего вся левая часть моего тела покрылась мурашками. Иисусе, скажи, что я делаю здесь, почему именно я нахожусь здесь, как все это прекратить?!

– Вижу, ты не против, Бет.