Баламутки

Раздевалка была стремной: без крючка и крыши. Вдоль пляжа тянулись железнодорожные пути, и с них на эту самую раздевалку открывался просто замечательный вид. «Хорошо, что у меня смотреть не на что! – не без сарказма подумала я, быстро стягивая и отжимая мокрый купальник. – У Светки бы такая толпа зевак набежала!»

Когда я вышла из раздевалки, подруга и Коля уже копались в камнях – собирали отшлифованные морем разноцветные стеклышки.

– А где коктейли?

Света покраснела и сердито покосилась на племянника:

– Хомяк, ты что, выпил весь стакан? Я же говорила, что надо оставить немного Кате.

– Я думал, ты ей чуть-чуть оставишь! – в ответ возмутился Коля. – Вообще-то, она твоя подруга, а я ее вижу второй раз в жизни.

Я закинула рюкзак на плечи и невольно вздохнула:

– Прямо все потратили?

Светка виновато кивнула.

– Ладно, идемте! – я махнула рукой и зашагала к гостинице.

Глава 8. Нина Львовна

Утром меня разбудил странный звук. Я с трудом продрала глаза и на мгновение забыла, где нахожусь. Дело в том, что ночью мои попутчики вдруг проснулись и решили обсудить политическую ситуацию в стране. Их приглушенные, но жаркие споры продолжались до рассвета и мешали мне спать. Да-да! Ужасно мешали: у меня ведь тоже политическая позиция есть, и молчать о ней ой как трудно! Прямо невыносимо.

Хм, о чем это я? Ах, да! Меня разбудил странный звук. Мой мозг секунд пятнадцать не мог понять, что это. Я даже по щекам себя похлопала, чтобы способность соображать вернулась быстрей.

– У вас телефон звонит, – наконец подсказал мне один из попутчиков, энергично подтягивая рваные носки.

Достав смартфон из-под подушки, я спросонья не только ответила зятю, но и камеру включила. Потом спохватилась, но было поздно. К счастью, в кадр попала только подушка и моя заспанная физиономия

– Доброе утро, Нина Львовна, – голос зятя звучал обреченно.

Я моментально взбодрилась:

– Доброе. Как там мои внуки?

Никита затравленно огляделся по сторонам, а потом вздохнул:

– Все нормально. Танька пускает мыльные пузыри с балкона, а Сема пишет что-то в дневник.

– А что именно пишет?

– Сейчас спрошу.

Зять ненадолго пропал из кадра, а потом вернулся с сыном.

– Прочтешь бабушке все, что написал?

Сема покосился на меня с недоверием:

– Тебе интересно?

– Конечно.

Он закатил глаза:

– Ну хоть кому-то не безразлично мое душевное состояние. Слушай! – Сема раскрыл красивую тетрадку с совушками на обложке и прочистил горло. – Дорогой дневник, в этой гостинице все очень плохо. Просто ужасно! Мыло пахнет невкусным цветком, полотенца похожи на наждачку, а туалетная бумага трехслойная. Ненавижу трехслойную бумагу! Еще я плохо спал: матрас слишком мягкий, а простыня напоминает вафельное полотенце. Подушка тоже не фонтан – слишком большая. В ванной скользко. Шторы слишком темные, а пол слишком светлый – все это просто чудовищно действует мне на психику. Короче, еще день здесь – и у меня будет нервный срыв.

Сема прервался и посмотрел на меня:

– Дальше читать? Там еще про пляж и еду в столовой.

– Нет-нет! – замахала руками я. – Прочту, когда вернешься.

Мальчик нахмурился:

– Тебе не понравилось?

– Нет, что ты! У тебя великолепный слог.

Сема все равно обиделся, дернул плечом и ушел к Тане на балкон.

– А что это у вас за мужские голоса? – неожиданно повеселел зять. – Решили оргию устроить, пока квартира свободна?

– Это телевизор, – буркнула я, испепеляя взглядом разговорчивых попутчиков. – Я его сейчас вообще не выключаю. Тишина в квартире для меня слишком непривычна…

– Тишина… – мечтательно пробормотал зять, а потом задумался. – А я чего звоню-то? Я не говорил?

– Нет.

– Подождите-подождите, – зять задумался еще сильней и как будто даже занервничал. – Никогда со мной такого не было. Чего же я хотел вам сказать?

– Да ты не волнуйся, не волнуйся, – поспешила успокоить я. – Когда с детьми много времени проводишь, частенько начинаются приступы амнезии. Можно сказать, это так посттравматический синдром проявляется.

– О! – зять хлопнул себя по лбу и заулыбался. – Вспомнил! Нина Львовна, мой сотрудник, заезжавший к вам вчера, просто покорен вашим обаянием. Он позвонил мне с утра и буквально умолял о том, чтобы я разрешил ему сводить вас в кино.

– Чего?

– И я разрешил! – почти завопил зять. – Он сегодня же заедет за вами в семь. Даже билеты уже купил.

Я чуть с полки не упала:

– Какой еще сотрудник? Какое кино? Никуда я не поеду.

– Нина Львовна! – с укором в голосе произнес Никита. – Не ставьте меня в неловкое положение: я уже поручился за ваше согласие. Этот мой сотрудник – замечательный человек, работает на меня шестой год. Что вам стоит подарить пожилому человеку толику вашего наиприятнейшего общества? К тому же, должны же мы хоть как-то отблагодарить его за хлопоты по поводу нашего мишки! Да вам и самой полезно развеяться. Посмотрите кино, выгуляете любимое платье…

– Это черт знает что такое! – возмутилась я и даже слегка позеленела.

Зять покачал головой, а потом вдруг надавил на больную точку:

– Тоня была бы очень рада, если б вы пошли…