Балаустион

В спальню меж тем заглянул отсутствовавший все это время Феникс, присвистнул, увидев мертвого царя и, не говоря ни слова, пробрался к друзьям и стал бок о бок с ними. Меч он обнажать не стал, видя, что и товарищи опустили оружие.

– Раздвиньтесь, я хочу поговорить с царевичем! – велел Эпименид.

«Спутники» нехотя расступились.

– Он… – начал было Галиарт, но Эпименид взмахом руки велел ему замолчать. Лицо старого друга царя исказилось, когда он взглянул на Пирра.

– Что же ты наделал, сынок? – хрипло проговорил он. – Зачем? Неужели… когда Эвдамид сказал, что ты станешь царем только после смерти отца, ты решил…

Пирр застонал, поднял невидящий взгляд.

– Он не в себе, – проговорил кто-то.

– Нет, не быть тебе царем, – покачал головой Эпименид. – Закон Спарты решит твою судьбу, несчастный.

– Ты-то, господин Эпименид, должен понимать, что наследник не мог убить отца, – изумленно произнес Галиарт. Эти слова оказались горькими на вкус – не думал он, что старый советник может повести себя таким образом.

– Я вижу то, что вижу, – глухо проговорил Эпименид. – Пусть с этим разбираются судьи. Эй, Иамид! Пусть его закуют в железо и приготовят к путешествию. А вы, юноши, не пытайтесь помешать неизбежному, иначе никто не поручится за вашу жизнь.

– Не торопись, дорогой гость, – в спальне мертвого царя появилось новое действующее лицо, царевич Дион. Его лицо было бледным и решительным. – Мне вкратце доложили, что произошло. Преступление произошло у нас, во дворце Птолемаидов, поэтому это я возьму Пирра Эврипонтида под стражу. И я, облеченный всеми правами в отсутствие моего отца, прикажу провести расследование этого дела. А окончательное решение примет государь.

– Но, царевич, наш корабль с геронтом и его людьми уплывает сегодня. Неизвестно, когда власти Лакедемона смогут прислать другой. Этот молодой человек – гражданин Спарты, и подлежит спартанскому суду, – попытался возразить Эпименид.

Дион тряхнул головой, его щека нервно задергалась.

– Повторяю: Пирр Эврипонтид будет заключен в темницу, пока не прибудет владыка Крита, мой отец, и не определит его судьбу. Если он сочтет правильным выдать его для лакедемонского суда, мы отправим преступника своим кораблем. Не пытайся оспорить этого, уважаемый гость.

– Хорошо, – помолчав, кивнул Эпименид. Горе прорвалось сквозь маску сдержанности, исказив черты его лица. – В таком случае, позвольте попрощаться. Я отплываю в Лакедемон вместе с геронтом Меламподом. Хочу лично доложить о случившемся властям Спарты. А здесь… мне больше делать нечего, клянусь богами.

– Дозволяю тебе забрать тело царя Павсания, – важно проговорил Дион. – Наверное, родственники захотят похоронить его в семейной гробнице. Наши слуги омоют тело, умастят его благовониями и обрядят в лучшие одежды.

– Да, конечно, – скорбно проронил Эпименид. – Хм, он получил разрешение вернуться на родную землю только для того, чтобы лечь в нее. Боги, какая насмешка судьбы… Иамид, пусть твои воины будут готовы перенести тело государя на триеру.

– Слушаюсь, – склонил голову гиппагрет.

– Оставишь часть твоего отряда на острове, чтобы доставить царевича Эврипонтида в Спарту, когда царь Полидор… гм, я не сомневаюсь, что он примет такое решение.

«Не доверяет нам, – мгновенно догадался Галиарт. – Боится, что мы устроим командиру побег, не дадим отвезти его в Спарту на несправедливый суд».

– Сам отправишься со мной, – продолжал Эпименид. – Эфоры захотят узнать, почему ты не сберег доверенной тебе жизни спартанского монарха.

– Слушаюсь, – помрачнев еще больше, отозвался Иамид. – Гегесипил, примешь командование, когда я отбуду. За доставку царевича в Спарту отвечаешь головой.

– Есть, командир, – ударил кулаком в грудь Гегесипил, высокий номарг с обезображенным шрамами лицом и глазами убийцы.

«О побеге можно забыть, – с тоской подумал Галиарт. – Великие боги, что здесь произошло? Не командир, же, в самом деле, заколол царя Павсания. Я чую здесь запах Горгила».

– Достойный Дион, царевич Критский, – неожиданно для самого себя воскликнул он. – Нет ли тайных ходов, ведущих в эту спальню? Убийца, истинный убийца, мог воспользоваться таким ходом.

– Насколько мне известно, таких ходов здесь нет, – пожал плечом Дион. – Но я дозволяю вам все здесь осмотреть, оторвать, если нужно, панели и разобрать очаг. Все, что угодно, если это поможет доказать невиновность Пирра Эврипонтида.

– Мы перевернем здесь все вверх дном, клянусь сись… грудью Афродиты, – ворчливо пообещал Феникс. – И найдем доказательства.