Александръ Амфитеатровъ

(Old Gentleman)

Балдуинъ Справедливый

Отъ автора

Фламандскія легенды

Большое наслажденіе уходить отъ дйствительности въ туманную глубь средневковья — къ зарождающимся суевріямъ, къ первоисточникамъ народнаго творчества. Грубо, просто и дико вокругъ. Добро и Зло, Свтъ и Мракъ, Ормуздъ и Ариманъ, Блбогъ и Чернобогъ зримо ходятъ по земл въ бореніи за невжественнаго человка. Крестъ сверкаетъ на церквахъ, священныя языческія рощи вырублены, но въ молодой поросли, окружившей ихъ мертвые пни, клубятся демоны — наслдники изгнанныхъ боговъ.

Мн попался у букиниста сборникъ фламандскихъ легендъ (Henri Berthoud), давно уже ставшій библіографическою рдкостью. Средневковая Фландрія — страна чудесъ по преимуществу, чудесъ мрачныхъ и жестокихъ. На ея сказаніяхъ отразились ея туманная атмосфера, ея холодный и суровый пейзажъ. Въ пламенномъ климат Андалузіи, среди виноградниковъ, не требуя обильнаго питанія и довольствуясь тмъ природнымъ плодородіемъ что даетъ сама земля, крестьянинъ создалъ веселыя, сладострастныя сегедильи. Лазурное небо и нжное море Италіи отразились, какъ въ зеркал, въ любовныхъ канцонеттахъ крестьянъ Тосканы и Сициліи, въ баркароллахъ венеціанскихъ гондольеровъ, въ живыхъ речитативахъ и нжныхъ серенадахъ Неаполя. Но во Фландріи искони все угрюмо, однообразно, просто и скудно. Куда глазъ хватитъ, стелются болота, долины, да поля — богатой культуры, но совсмъ не живописныя. Человкъ здсь закостенлъ въ бою съ природою, которая вознаграждаетъ его трудъ только посл упорной борьбы. Суеврный, но крпкій нервами, фламандскій крестьянинъ нуждается въ фантастическихъ представленіяхъ совсмъ иного сорта, чмъ дти свтлаго Юга. Какъ вс сверные католики, онъ любитъ сказки съ ужасами и населилъ ими вс урочища своей страны. Быть можетъ, не было въ средніе вка края въ Европ, боле населеннаго всякою чертовщиною, чмъ Фландрія. Даже ея современное фабричное населеніе далеко не такъ плотно и густо, какъ, во время оно, кишли ея деревни «воздушнымъ народцемъ», вылетавшимъ изъ безчисленныхъ легендъ, поврій и преданій.

Многія изъ послднихъ показались мн интересными и новыми, т. е. я не встрчалъ ихъ на русскомъ язык. Сперва я хотлъ просто перевести доставленную мн книгу, но, приступивъ къ работ увидалъ, что игра не стоитъ свчъ. Огромное большинство легендъ въ ней немилосердно — какъ говорится — размазано и передано съ несносною слащавостью, съ претензіями «облитературить» грубый, первобытный памятникъ. Это — недостатокъ, вообще, свойственный французамъ въ ихъ отношеніяхъ къ старин: имъ все какъ будто хочется высчь изъ друидическаго камня игривую статуэтку на письменный столъ. Поэтому, бросивъ мысль о перевод, я ршилъ, освободивъ наиболе интересныя легенды отъ искусственнаго паоса, разсказать ихъ русскому читателю отъ себя. Разумется, я пользовался при этомъ каждою блесткою первобытнаго золота, какую могъ замтить подъ скучнымъ реторическимъ наносомъ бездарнаго сборника. Блестокъ этихъ было, впрочемъ, очень мало. Достаточно сказать, что основного, дйствительно народнаго матеріала изъ легенды, размазанной въ сборник Bert-houd на 60 страницъ, мн едва хватало на 100–200 строкъ.

Главный герой фламандской легенды — чортъ, угрюмый католическій чортъ, который далъ столько хлопотъ инквизиторамъ Спренглеру и Бодэну. Имъ полны фламандскіе туманы… Они — какъ будто его дыханіе. Онъ стережетъ фламандца повсюду, во всякій часъ, слдить за нимъ, невидимый, но зоркій, и когда пробьетъ «злой часъ» — онъ уже тутъ какъ тутъ, со своими ужасными вилами.

1901

Балдуинъ Справедливый

Из раздела «Фламандские легенды»

Cлучилось это въ XII столтіи, при епископ Вилибальд, въ прекрасномъ графств Фландріи. Государь ея — Робертъ II, по прозванію Іерусалимскій, — былъ въ давнемъ отъзд: обтъ, данный Христу и пап, увелъ его въ крестовый походъ и задержалъ въ Святой земл на долгіе годы. А между тмъ, въ стран было худо. Три лта, одно за другимъ, стояли мокрыя. Пажити сгноило ливнями, морскія наволненія опустошили побережье. Наступилъ голодъ, а за голодомъ пришла чума.

Развился разбой. Шайки бандитовъ бродили по краю, не встрчая ни малйшаго сопротивленія. Грабила оголвшая чернь, грабило хищное дворянство. Порядочному и зажиточному человку стало не житье во Фландріи. Мщане, купцы, ученые, художники и прочіе мирныхъ занятій люди бжали толпами за море — въ Англію, гд король Генрихъ I принималъ ихъ съ распростертыми объятіями. Вдь люди эти вносили съ собою въ его государство не только свой зажитокъ, но и свое образованіе, свой навыкъ къ искусствамъ и ремесламъ, въ которыхъ тогдашніе англичане ушли еще не далеко. Онъ отвелъ фламандскимъ эмигрантамъ земли на восточномъ берегу своего королевства и надлилъ ихъ льготами и привилегіями.