Баллада о Рыцаре. Шагнуть за ворота

– Итак, – с ходу начал Дуальд. – О каменном черве известно крайне мало. Видели его и умудрились после этой встречи выжить лишь двое. Причем один из них после сошел с ума и помещен в лечебницу под надзор врачевателей. Червь огромен, он прогрызает новые туннели в горах и нападает на всякого, кого встретит на своем пути. Наше оружие, даже самое мощное, его не берет. Четыре отборных отряда, посланных на его поиски, не вернулись. Что делать – скажу честно, я не знаю. Об этом или подобном ему черве ходили легенды в нашем народе. Мол, в стародавние времена повадился он охотится на наших братьев и отцов, и спасу от него не было. Но по тем же легендам, уничтожить его так и не удалось. Лишь один барздук смог чудодейственным способом отвадить его от наших владений и увести за собой в недра мира. Звали этого героя бер Ваал. Обратно он не вернулся, но и червь перестал тревожить наших предков. И вот он снова здесь. Мне поручили помочь вам, но говорю сразу, с вами пойду лишь я один. Другими воинами совет жертвовать больше не может. Итак, в последнее время погибли многие. Выскажу свое мнение, я не верю, что горстка детей сможет справиться с червем, но я пойду с вами на смерть, ибо приказ старейшин – это святое!

– Комментарии излишни, – констатировал Калеб. – Кстати, я тоже иду с вами, хотя меня и решили отпустить. Надеюсь, моя компания не помешает?

– Брат, мы идем на смерть, – Дарина положила руку на плечо принца. – Я прошу, останься! Тебя отведут наверх. Зачем гибнуть всем? Пусть хоть кто-то из нас останется жив…

– Сестра, – усмехнулся Калеб. – Я очень надеюсь, что ты не имела цели намеренно оскорбить меня. Мы равны с тобой по рождению, и хотя я последний законный представитель своего рода, но я сам выбираю свои дороги. Я иду с вами. Это решено.

– Ты храбрец! – похвалил принца Дуальд. – Хотя и глуп. Уважаю! Такие долго не живут…

– Не знаю ни одного долгожителя, – подмигнул ему Калеб, – который был бы знаменит чем-то, кроме срока своей жизни!

Эти слова вызвали у мрачного гнома такой приступ гулкого смеха, что четверка молодых барздуков влетела в комнату с обнаженным оружием.

– Пошли вон! – взревел Дуальд, вытирая обильно выступившие из глаз слезы. Гномов как ветром сдуло.

– Я помогу вам найти червя, – заявил Дуальд, отсмеявшись. – По донесениям внутренней разведки, его перемещения засекли неподалеку от копей четвертого уровня. Оттуда срочно были эвакуированы все, так что сейчас там так же пусто, как у меня в желудке. Вы не против, если я немного подкреплюсь перед дорогой?

И, не дожидаясь ответа, гном уселся за стол и принялся поглощать грибные блюда с таким энтузиазмом, что Джек засомневался, а не присоединиться ли и ему к пиршеству. Гном ел долго, уничтожая блюда одно за другим. Когда он, наконец, насытился, то сыто рыгнул, даже не подумав извиниться, и поднялся на ноги.

– Теперь можно и в путь! За ваших коней не волнуйтесь, если мы вернемся с победой, что маловероятно, вы найдете их здесь, сытыми и ухоженными. А на подземных тропах они будут лишь помехой!.. Вот, оденьте эти штуки поверх шлемов, они пригодятся!

Гном протянул каждому по небольшой коробочке, с двумя веревочками по бокам, и лично помог приладить их к шлемам. Назначение штуковин Джек не понимал, но спорить с Дуальдом было бесполезно, если даже Дарина не пыталась протестовать.

Гном вывел ребят в город и споро пошагал вперед, непочтительно расталкивая зазевавшихся барздуков и, нисколько не сомневаясь, что его спутники не отстанут. Джеку очень хотелось осмотреть все вокруг, но гном шел так быстро, что времени на это просто не оставалось.

– Каков, однако, нам проводник достался, – заметил Калеб, нисколько не стараясь приглушить свой голос. – Ест за четверых, а вперед несется, будто пятки горят. Не потерять бы его из виду…

– Не потеряешь, – буркнул через плечо Дуальд, отнюдь не страдавший плохим слухом. – А потеряешь – тебе же хуже, без моей помощи вам не выбраться. Так что поторопитесь, детишки!

– Говорят, – сказал Крис, – что барздуки считаются детьми до сорока лет и только потом имеют право выковать свою первую секиру!..

– Брехня, – ответил гном. – В сорок лет приличную секиру не выкуешь! Такие младенцы годны лишь на то, чтобы прибираться в домах и сортировать шлаки в породе!

– А сколько же лет вам, позвольте узнать? – поинтересовался Джек.

– Сто два. А свою первую секиру я выковал в сорок шесть! Я был гением!

– А ваши старейшины, – опешил Джек, – сколько же лет им?

– Самому молодому недавно стукнуло триста. Юбилей!