Бальмануг. Невеста

Прищуренный взгляд авайна – бледно-зеленый и такой острый, словно осколок бутылки – остановился на дознавателе.

– Ты, жалкий исс, сомневаешься в моих словах? – прошипел авайн.

– Сир Ари, засвидетельствуйте, что фель Тарохафинд намеренно использует оскорбляющие выражения в адрес уважаемого эйра, приходящегося дальним, но родственником короля Огерта, – выдал официальным тоном Уеаткон.

Вертал кивнул, но авайну было плевать. Он чуть наклонился вперед и повторил:

– Я. Заберу. Ее.

– Или камень, который ваш сын необдуманно доверил юной эйре Бальмануг? – уточнил Лернавай. – Тогда сама девушка вам не нужна.

Авайн опять отодвинулся в глубину своего кресла. С по-прежнему прямой, как доска, спиной. Его платиновые волосы были собраны на затылке в пучок, но пара длинных прядей свободно спускались вдоль красивого лица.

– Вы готовы мне его отдать? – с усмешкой спросил авайн.

– А вы знаете, как уговорить Зуб Дракона сменить носителя, которого он выбрал сам? – встречно спросил Уеаткон. – Так, чтобы не навредить самому носителю?

Идеальная бровь высшего авайна едва уловимо дрогнула.

– Значит, ты вспомнила? – Ушастый нелюдь глянул на Хелен. – Хотя твои родители стерли твои воспоминания. Многое вспомнила?

Дыхание у Хелен сперло, словно ее кто-то в живот ударил. Она смотрела на утонченного ухмыляющегося блондина, сидящего в стороне, и пыталась осознать его слова. Другие мужчины стали поворачиваться к ней. Уеаткон точно глянул на нее, удивленно заломив бровь.

– Врешь! Мои родители не могли... – сквозь спазм горла выпихнула слова Хелен.

Он же врет, да? Зачем родителям было лезь в голову своей маленькой дочки? Хотя она далеко не всё помнит из прошлого этого тела, но... Причина амнезии наверняка в смене души! После чего она вообще ничего не должна была помнить! Точно! Или в той тяжелой болезни, когда это тело чуть не умерло. А вот несколько тысяч нейронов в головном мозге от высокой температуры или удара по голове точно могли умереть. Поэтому и сбился доступ к хранилищам памяти...

– Разве? – еще шире ухмыльнулся авайн. – То есть о договоре ты всё-таки не помнишь?

– Она могла и не знать, ей было слишком мало лет тогда, – вступился за нее сидящий рядом Лернавай. – Так что если договор был, то нужны другие доказательства.

Позади среди присутствующих воинов – то есть магов и шитеров – послышалось волнение, чьи-то шаги.

Авайн, сидящий лицом к входу, пристально смотрел в сторону шума.

– Вижу, ты меня помнишь, – раздалось позади знакомым голосом.

Хелен всё-таки обернулась, выглядывая из-за кресла, чтобы увидеть... дядю, которого сопровождал Хаин Ларк.

– Ты разве не сдох, исс?

– Не дождешься, тонкоухий, – хмыкнул Аяр Рилминет, подходя и останавливаясь около кресла Хелен.

Положил руку на спинку, подмигнул удивленно смотрящей на него племяннице и вроде как только перед ней оправдался:

– Что? За то, что в прошлом он меня почти убил, имею право его еще не так называть.

Затем опять поднял взгляд на сидящих мужчин.

– Речь зашла о договоре? Который был у семейства Тарохафинд с бароном Бальмануг? Что ж, я в курсе его условий, – сообщил всем присутствующим Аяр.

– И в чем они состояли? – спросил Лернавай, тоже разворачиваясь в кресле к стоящему позади Рилминегу.

– В том, что Хелен Бальмануг оставят в живых, не причинят вреда, впрочем, как и всей ее семью, пока Тарохафинды не найдут способ вернуть себе камень без угрозы для жизни девочки, а семья Бальмануг никому об этом камне не расскажет.

– Они должны были оставаться на своем месте! Но уехали! Это нарушение договора! – предъявил авайн.

– Хелен, почему вы уехали из тех земель? – спросил Аяр, глядя сверху вниз на девушку.

– Нам пришлось уехать. После того как отец... лишился всего, в том числе самих земель. Видимо, поэтому батюшка отказывался в столице от проверок менталистов, чтобы никто не узнал о камне, даже случайно, – ответила Хелен. – И попал он в ту ситуацию потому, что моя магия лет в пятнадцать начала выходить из-под контроля... Вот точно из-за этого ракасова камня!

– То есть авайновский камень, переданный тебе без твоего желания, угрожал не только дому, твоей семье, но и твоей жизни. Не так ли, Хелен? – подсказал дядя и глянул на авайна. – Что было уже нарушением договора с вашей стороны, Тарохафинд. Если бы вы оставили хоть какой-то способ связаться с вами, узнали бы первыми о проблемах. Но вам и дела не было до человеческого ребенка, чью жизнь подвергли опасности... Пропали с концами и приходили для проверки когда хотели. Лучше надо было приглядывать за своим осколком, договор был первоначально нарушен вашей стороной.

– Но сейчас слишком много народа знает о том, что не надо. Поэтому я увезу девушку, – опять заладил Тарохафинд. И на вибрирующее рычание Ларков добавил с кривой усмешкой на тонких губах. – Для ее же безопасности. Думаете, другие Старшие семьи не захотят камень, когда узнают о нем? А они узнают, девица слишком шумно себя ведет, показывая то, что не нужно, новости стали доходить и до наших земель. Причем другие семьи не обещали сохранить жизнь человечки.