Балтийские комбинаторы

Не управляй кораблем германские офицеры, вполне возможным сталось бы, что «Решад-И-Хамис» за два-три часа ведения огня с максимальной дистанции в 115 кабельтовых смог бы в конечном итоге превратить своих визави в пылающие развалины, оставаясь при этом вне радиуса поражения с их стороны. Во всяком случае, статистика давала артиллеристам османского линкора шанс положить точно в цель от 16 до 40 одних только тяжелых снарядов, учитывая, что его общий боекомплект составляли 800 подобных взрывоопасных «подарков». Однако немцев, в силу более слабого вооружения их дредноутов первого поколения, учили идти с противником на сближение и «работать» с 45–55 кабельтовых, на которых их 283-мм орудия не уступали в бронепробиваемости английским 305-мм пушкам. Вот и сейчас пожелание Протопопова наложилось на специфику обучения в Кайзерлихмарине, отчего развязка сражения случилась куда быстрее, чем того можно было бы ожидать.

Полчаса понадобилось шедшему в авангарде конвоя «Наутилусу», чтобы вернуться обратно и выйти в атаку на столь неосмотрительно приблизившийся к кораблям охранения линкор. За это время последний успел всадить в «Иерусалим» аж семь бронебойных 343-мм снарядов и добавить сверху еще тройку 152-мм фугасов, которые небольшой эскадренный броненосец с трудом, но «переварил», не в последнюю очередь благодаря слишком малому количеству взрывчатых веществ в английских бронебоях. Броню-то они пробивали насквозь, но вот последующий взрыв не наносил критического урона конструкции корабля. Потому горящий в трех местах броненосец не только сохранил прежний ход, но также продолжал вести ответный огонь, тем самым притягивая большую часть внимания столь опасного врага именно к себе.

Справедливости ради стоило отметить, что две кормовые башни османского линкора уже успели переключиться на обстрел державшегося вторым «Вифлеема», тем самым немного облегчив жизнь моряков головного броненосца израильтян. Но добиться хоть одного прямого попадания в бывший «балтийский таран» артиллеристы «Решад-И-Хамиса» попросту не успели. Только-только их снаряды начали накрывать выбранную к закланию жертву, как корпус дредноута сотрясся от подрыва поразившей его борт торпеды. Одной, из четырех выпущенных по нему с дистанции в 9 кабельтовых. Практически снайперский выстрел для подводника! А уж когда наблюдатели разглядели торчащий над водой перископ подводной лодки, командующий османским отрядом, контр-адмирал Вильгельм Сушон, вовсе поспешил увести свой последний действующий линейный корабль подальше от места боя. Ох не зря он подозревал в бедствии постигшем «Решадие» именно атаку субмарины, а не подрыв на якорных минах, как то пытались доказать некоторые личности. И вот теперь, вместе с торпедой в борт, он получил четкое доказательство наличия у сионистов, как минимум, одной подлодки. И хорошего настроения подобная информация ему явно не добавляла. Ведь, если прежде он планировал привлечь к боевой работе «Мольтке», то теперь следовало подумать о том, каким образом сохранить этот линейный крейсер для родного флота. Не для того его направляли сюда, чтобы он героически потоп, защищая чужие интересы. Вовсе нет! Он должен был стать символом выполнения Германией своего союзнического долга. А также пугалом для некоторых врагов. Но уж точно никак не объектом охоты для почувствовавших свою силу и откровенно распоясовшихся подводников.

Так закончилась весьма короткая, но острая, фаза морского противостояния евреев с турками, после чего на долгие 3 месяца все вернулось на круги своя. Османские эсминцы то и дело предпринимали попытки перехватить вражеские конвои, а защитники последних в меру сил и способностей отбивались, для чего пришлось-таки переводить в разряд канонерок все шесть имевшихся «Эльпидифоров», а также превращать еще четыре самых крупных парохода во вспомогательные крейсера. Именно в этот период основные потери на сухопутных участках фронта обе стороны начали нести от болезней и дезертирства. Жара, непривычный климат и плохая вода, наконец, принялись собирать свой урожай смертей. Те же, кто не желал себе подобной участи — начали делать ноги. Некоторые просто устали от этой войны, кого-то изначально загнали в солдаты силой, третьи пересмотрели свой взгляд на жизнь. Причин для оставления боевых порядков было множество. Но в данном конкретном случае время играло на руку сионистам, ибо великие державы вот-вот готовились вступить в давно планируемое противостояние.