Банда беспалых [сборник]

Орлова на месте не было, пришлось вернуться к Жаворонкову и продолжить подбивать улики, систематизировать добытые сведения, подбивать даты и время. К одиннадцати часам ночи доклад для генерала выглядел, как конфетка. Крячко уговорил друга поехать домой и отдохнуть перед решающим ударом. Гуров поворчал немного, но в конце концов согласился. Вторые сутки он в городе, а домой не заехал ни на минутку.

Ночь прошла беспокойно. Мария встретила Гурова сытным ужином, в котором он едва поковырялся. Спать легли в полном молчании, обсуждать с женой текущее дело, как было заведено, у Гурова не было ни сил, ни желания. До четырех утра он ворочался с боку на бок, пытаясь не думать о предстоящем разговоре с генералом. Под утро забылся тревожным, неспокойным сном. Проснулся раньше будильника, ничуть не отдохнувшим. Наскоро позавтракал и отправился в Главк.

Генерал приехал ровно в восемь. Крячко подтянулся чуть позже, поэтому Лев начал доклад, не дожидаясь напарника. Сперва доложил результаты встречи со следователем Мурашовым, затем перешел к визиту в издательство и разговору с Любочкой, после рассказал, как нашли Уколова, пропустив тот факт, что идею для поиска подсказала Мария, и, наконец, дошел до главного – идентификации заказчика по приметам, полученным от Уколова.

Ситуация складывалась непростая. Любочка рассказала, что перед смертью Андрей Орехов собирал статистику и продвигал законопроект, который существенно урезал полномочия структур, занимающихся выселением неплательщиков ЖКХ. Любой человек, мало-мальски подкованный в этом вопросе, понимал, какие деньги крутятся в структурах, выдающих разрешение на выселение. Это не «черные риелторы», а законом охраняемые схемы приобретения дешевых квадратных метров не где-нибудь в провинции, а в столице.

Такой бизнес из рук выпустить согласится разве что идиот, а Орехов решил потягаться сразу со всеми. Если бы проект запустили, крупные тузы из госаппарата остались бы без дармовой кормушки. А они к этой кормушке привыкли, они ее холили и лелеяли и отдавать на откуп какому-то Орехову, вздумавшему вставлять им палки в колеса, не собирались. Любочка понимала, на какой риск идет, раскрывая сведения о работе Орехова. Раз уж они не побоялись избавиться от начальника управления из аппарата президента, то на нее и фантазию тратить не станут. Кокнут в подворотне и даже не поморщатся.

То, что она оказалась владелицей данной информации, являлось чистой случайностью. Когда-то Андрей Орехов обращался к Любочке относительно вопроса социальных выплат. Тема скучная и совершенно безобидная на первый взгляд. Но только на первый. На самом деле система социальных выплат довольно сложная и является шикарной кормушкой для управляющих ею чиновников. Любочка изучала этот вопрос по заказу Орехова, ее сотрудники собрали тогда столько материала, что хватило бы на три романа «Война и мир».

Передав материалы Орехову, Любочка получила строгий приказ забыть все, что удалось выяснить. Она злилась, кипела праведным гневом, но рот на замке держала. А через несколько месяцев прочитала текст нового законопроекта, продвинутый благодаря трудам Андрея Орехова. Этот законопроект в значительной мере ограничивал чиновникам возможность отгребать себе в карман львиную долю социальных выплат, положенных малоимущим гражданам. Вот уж когда она удивилась! Ожидать такое от служащего госаппарата было практически невозможно. Она даже гордилась тем, что причастна к работе Орехова.

А когда понадобилась статистика по выселениям за задолженность перед ЖКХ, Орехов снова обратился к Любочке. Данные статистики из официальных источников его, как и в прошлый раз, не интересовали, подтасованные факты он мог взять из интернета. Его интересовали реальные цифры и реальное положение дел. Любочка помнила о результатах прошлой работы, поэтому ему не отказала. Работу провела кропотливую, собрала материалы в таком объеме, который не под силу было бы собрать самому Орехову. Она и передать их Орехову успела. Да только он на этот раз свой проект запустить не успел.

С каждой фразой, произнесенной Гуровым, Орлов мрачнел все сильнее. К концу рассказа его лицо приобрело землистый оттенок, губы сжались, пальцы отстукивали по столешнице барабанную дробь – верный признак крайней степени гнева.

– Вот так обстоят дела на настоящий момент, товарищ генерал, – подвел Лев черту. – Что предпримем?

– Что мы можем предпринять, Лева? При таком-то раскладе… – Орлов с силой ударил кулаком по столу. – Вот ведь мерзавцы! Мало им человека убить, им театральщины подавай! Паршивцы, подонки, негодяи!

– Возможно, не все так плохо, Петр Николаевич, – попытался сгладить впечатление от рассказа Стас. – Доложишь, куда следует, они разберутся.

– Разберутся? Ты себя-то слышишь, Стас? Ты фамилию заказчика прочитал? Или, может, ты не знаешь, какой пост он занимает? – Орлов не кричал, как это было всегда, когда ситуация накалялась. Слишком щекотливая тема, чтобы делать ее достоянием общественности.