Банджо

Взрослый, подумал Гэс, а ничего не понимаю и не знаю. Разбираюсь немного во всяких механизмах, в ружьях, в собаках, в навозе, в земле, но вообще - ничего не знаю.

- Я не имел в виду, чтобы ты пил вместе с ним, - продолжал Дон. - Я хотел сказать, что ему нужно жить здесь, в городе.

- Лу вовсе не пропойца.

- Совершенно верно, сынок, - согласился бармен. - Всегда помни о том, что никакой он не пьяница. Но он такой человек, который всегда любил компанию. А какая у него компания там, на ферме? Никакой.

- Да, вы правы, - сказал Гэс, залившись краской.

- Я думаю, он вполне бы мог жить в "Паласе", за ним бы там присмотрели. А если платить за год вперед, там дают большие скидки.

- Ну, нам хотелось бы, чтобы сначала он немного поправился, мистер Додж.

- Чтоб ел свежие яйца, сливки и бифштексы? Ну, может быть, такая жизнь сразу не угробит, но я бы советовал перевезти его в город сразу, как только он начнет терять аппетит.

- Да, сэр. - Гэсу все еще не хотелось уходить.

- Может, хочешь пива или какую-нибудь булочку, или еще чего-нибудь?

- Нет, сэр, спасибо. Я вот только не понимаю: а почему сейчас здесь никого нет?

- Ты, наверное, ожидал увидеть здесь всяких там карточных игроков, выпивох, ковбоев с пистолетами, распутных женщин? - проговорил Дон, сердито глядя на Гэса. - Я в мог наплести всяких небылиц, да не буду. Такого народу в этом городе просто нет... ну, по крайней мере, они не появляются до шести часов вечера.

Гэс поднял свой мешок:

- Понятно.

- Послушай, Гэс, ты ничему в жизни не научишься, если не откроешь глаза пошире. Вот что я тебе скажу. У одних есть свои дома, вроде как у вас, у других дома были, но им не понравилось жить здесь, и они уехали. А есть и такие, у кого своего дома никогда и не было, да и не хотят они его иметь. И для вот таких тут и дом и семья. Может быть, этого мало, но зато это очень настоящее.

- Да, сэр, понятно. Спасибо, сэр.

Гэс тихо вышел из салуна, потрясенный тем, что находятся люди, которые могут называть это гулкое помещение, пропахшее разными запахами, своим домом, а тех, кто приходит сюда - семьей. Он шел к своему пони, смотря себе под ноги. И чуть не столкнулся с тучным шерифом.

- Осторожно, Гэс, - дружелюбно сказал Гроувер.

- Извините, мистер Дарби. Я немножко задумался.

- И о чем же ты думал, Гэс? - Голос Дарби был дружеским и мягким.

- Да так, ни о чем особенном, мистер Дарби, - сказал Гэс и оседлал своего пони.

Высокие черные автомобили, проезжавшие по ухабистой дороге, пугали пони, и он шарахался в сторону. Уши у него стояли торчком вверх, голова была поднята.

- Ладно, вперед, вперед, пошел, - погонял пони Гэс, покрепче сжимая его бока коленями. Голова у парня шла кругом. Его переполняло чувство вины за свое невежество, за свою ограниченность. Ему было очень неприятно вспоминать о всех тех случаях, когда он насмехался над каким-нибудь пьяным, когда осуждал игроков в карты и биллиард, называя их про себя бездельниками и подонками. Он чувствовал, что в нем просыпается что-то новое, какой-то новый взгляд на мир. Что-то было не так: почему он прожил семнадцать лет на одном месте и ничему не научился, кроме работы и охоты? Ну, еще в церковь ходил Библию читал.

И тут Гэс с ужасом осознал, что не он распоряжается своей собственной жизнью.

Свобода, деньги, сила - зачем все это, если он проживет жизнь как неуч и лицемер?

И понимание этого досталось страшно дорогой ценой. Если бы его брат не вернулся калекой - он, Гэс, наверное, так и не понял бы ничего.

Гэс повесил седло в конюшне, выпустил пони в загон и направился к крыльцу дома, на котором в кресле-качалке сидел Лу, подставляя лицо лучам утреннего солнца.

Когда Гэс стал подниматься по ступенькам, Лу приоткрыл глаз.

- Ну как, хорошо прокатился?

- Такой сегодня день хороший! Я привез то, что ты просил. Бутылки в мешке. Я повесил его рядом с седлом.

- Вот и прекрасно! Налей мне стаканчик.

- Послушай, Лу, ты же знаешь, как папа к этому относится. Если он увидит, что пьют в его доме, его хватит удар.

- А я думал, что если честно заплатил за виски, можно пить не таясь, сказал Лу.

- Ну, ты, конечно, можешь это делать, если хочешь, но я просто подумал о папе и маме.

- И о Кейти, и о Мартине, и о графстве Форд, и о нашем замечательном штате Канзас, и о нашем красно-бело-голубом флаге!

- Ну, не знаю, - сказал Гэс, смущенный и растерянный. - Поступай, как знаешь. А мне нужно заняться культиватором.

- Гэс, послушай, можно мне как-нибудь пойти с тобой на охоту? Бегать я, конечно, не могу, но перемещаться - запросто.

- Конечно, Лу. Можем в субботу пойти поохотиться на холмах. А в город тогда не поедем.

У Гэса поднялось настроение, когда он подумал о тех местах, где охотился. На холмах Гошен было так спокойно: ходишь-бродишь по траве, высматриваешь следы кролика, прислушиваешься к песне краснокрылого дрозда...