Банкирша. Шлюха. Примадонна. Книга 2

— Удачно вышла замуж, — ответила Зоя.

— Поздравляю.

Зоя прекрасно понимала, зачем нужен был Сильверу этот разговор. Они могли столкнуться случайно и невольно выдать, что давно знакомы друг с другом. Зое на это было наплевать, а вот Сильверу воспоминания о прошлом были ни к чему. Ведь это он, будучи теневым владельцем «Золотого века», организовал в ресторане видеозапись скрытой камерой, чтобы заполучить компромат на важных персон. И сейчас Сильверу важно было предупредить бывшую компаньонку, что ворошить прежние дела не стоит.

Но Зою словно черт толкал под локоть:

— Скажите, господин…

— Марьямов, — подсказал Сильвер.

— У вас, господин Марьямов, случайно нет брата-близнеца?

— У меня никого нет. А почему вы спросили?

В голосе Сильвера зазвучал металл, и Зоя решила, что игру пора кончать. Сильвер был опасней кобры, уж Зоя-то это знала.

— Да нет, ерунда… — Она постаралась улыбнуться. — Показалось просто. Не обращайте внимания. Это на меня шампанское так действует.

— Осторожней надо, Зоя Павловна, — процедил Сильвер. — Тем более вам есть что терять!..

Он сделал шаг назад и растворился в толпе.

Зоя осталась сидеть, словно окаменевшая.

— Что с тобой? — раздался рядом голос Басова. — Привидение увидела?

— Вот именно, — сказала она.

Август 1999 года. Жанна

Идти на похороны Зернова Жанна отказалась наотрез.

— Ты просто обязана пойти! — настаивал Тимур. — Ведь мы благодаря ему познакомились. Он вообще был классный мужик и много для тебя сделал. Напомнить?…

Зернов и в самом деле протянул руку Жанне Арбатовой, когда она была практически никем. На свой страх и риск он дал ей сольный концерт в Театре эстрады и не позволил его сорвать, когда по телефону сообщили, что в театре заложена бомба. Предупреждение оказалось ложным, но телефонный интриган обнаружился потом. А в тот момент Зернов этого не знал.

На том памятном концерте Тимур впервые услышал Жанну, и с той поры началась их личная история.

Словом, Жанна вместе с Тимуром поехала на Ваганьковское, где впервые после долгого перерыва увидела всю эстрадную тусовку. Для светской болтовни случай был неподходящий, поэтому Жанне удалось избежать неловких ситуаций и трудных объяснений.

Но через пару дней выяснилось, что все звезды решили дать в Театре эстрады концерт в память о Зернове. Участие Жанны Арбатовой подразумевалось само собой.

Это для нее было уже слишком. Она не могла выйти на сцену в звездном концерте, чувствуя себя обманщицей.

— Не могу, хоть режьте! — сказала Жанна Боре Адскому.

— Но это же неприлично, Жанночка! — ужаснулся Боря. — Тебя не поймут.

— Пусть не поймут!

— Да всего пару песен спеть! Ну хотя бы одну!

— Боря, ты же сам видишь, что я не звучу как надо!

— Господи! всплеснул руками Адский. — О каком звуке речь? Концерт пойдет под фанеру!

— Арбатова никогда не открывала рот под фонограмму, — напомнила Жанна.

— Так ведь телевидение будет снимать! Ты же знаешь, они только фанеру признают!

И Жанне пришлось сдаться.

Изображать пение под фонограмму не требовало особых усилий, главное — попасть в синхрон, но все равно накануне концерта Жанна провела бессонную ночь. Ощущение надвигающейся катастрофы не покидало ее.

И не зря.

Катастрофа произошла на втором куплете. Что-то там замкнуло на режиссерском пульте, и в зале вырубился звук. Музыканты замерли. Жанна так и осталась стоять с открытым ртом. После маленькой паузы в зале раздался недовольный шумок, кто-то засмеялся.

Большего позора нельзя было себе представить. Жанна готова была умереть на месте. Она понимала, что ей нужно немедленно уйти со сцены, но не могла шевельнуться.

И тут с ней произошло что-то необъяснимое. Она вдруг ощутила себя настоящей Жанной Арбатовой. А уж настоящую Арбатову ничто не могло вышибить из седла.

— Вот оно как бывает! — с усмешкой сказала Жанна в микрофон — Народ не обманешь.

Зал мгновенно притих в ожидании.

— Подключайте, ребята, ваши бандуры, — обратилась Жанна к музыкантам. — Начнем по новой. И на этот раз без туфты!..

Ее слова были встречены громом аплодисментов. Но Жанне уже было все равно. Она почувствовала себя в родной стихии, и когда наконец зазвучала живая музыка, к микрофону подошла действительно Неподражаемая.

Ее не хотели отпускать после одной песни. И после второй тоже. И после третьей…

Конечно, успех пьянил Жанну, но главная радость была в другом. Она поняла, что память вернулась к ней так же внезапно, как и исчезла.

Июнь 1999 года. Олейник

Сонная девица в окошке «до востребования» так вяло перебирала пухлую пачку писем, что он чуть не заорал на нее. Но привлекать к себе внимание было нельзя. Конечно, его новое лицо после пластической операции в Италии было неузнаваемо, но звериная осторожность никогда не покидала его.

— Котов? — наконец спросила девица, словно перед ней не лежал раскрытый паспорт с этой фамилией.

Олейник кивнул и жадно вырвал из рук девицы целых три конверта. Во всех трех были листки с одним и тем же номером телефона. Новым номером Миледи.