Барби. Часть 1 (СИ)

Барбаросса напряглась, ощущая, как немилосердно саднит обожженная ладонь. Кодекс чести, принятый в «Сучьей Баталии», требовал, чтобы она защитила честь ковена, применив не только кулаки, но и нож, если того требуют обстоятельства. Никому в Броккенбурге непозволительно пятнать честь ковена, и неважно, кто это, полунищий эдель в своей жалкой конторе или обер в замке из сияющего стекла.

Ну давай, сестрица Барби. Не сдерживай себя. Будет превосходно, если ты продолжись этот прекрасный вечер нападением на вельзера, чтобы пополнить список своих сегодняшних подвигов. «Кокетка» и «Скромница», казалось, зазудели в карманах — им, разбитным веселым девчонкам не терпелось выбраться наружу и повеселиться всласть, как веселятся в Броккенбурге, до кровавых ошметьев, — но Барбаросса не позволила им этого. Не время для игры, сучки. Иногда время веселится, но иногда надо передавать мяч серьезным девочкам.

— Острая трава режет как бритва… Красный мох и мертвая плеть… Нет, дни славы «Сучьей Баталии» определенно миновали, причем не год и не два назад, — продолжил вельзер невозмутимо, кивая сам себе, — Но настоящий удар им причинили не интриги соперничающих ковенов, а Второй Холленкриг, опустошивший многие земли Германии, едва не превративший Саксонию в дымящуюся дыру и подточивший состояние рода фон Друденхаусов. Вы ведь знали, госпожа ведьма, что благосостояние «Сучьей Баталии» во все годы ее существования поддерживалось за счет казны фон Друденхаусов? Даже в те, когда в ковене хозяйничала не представительница их рода, Друденхаусы всегда благоволили «Сучьей Баталии», считая ее не то своим детищем, не то своей любимой игрушкой. Каждый год Друденхаусы выплачивали солидное содержание старшим сестрам ковена, мало того, брали на себя обеспечение его всем необходимым, от провизии до перин, а также выплачивали щедрую ренту в размере двести гульденов ежемесячно. Не говоря уже, конечно, о содержании замков, в которых квартировал ковен и которые поддерживал в надлежащем состоянии. Ведомо ли вам, что всего полсотни лет назад таких замков в Броккенбурге насчитывалось четыре? Треснувшее копыто на пыльной тропе и раздавленная сколопендра…

Не было ведомо, подумала Барбаросса. Ни хера не было. При мысли о двухстах гульденах ренты она ощутила в горле комок, тяжелый и твердый, как золотая монета. Вот же блядь!.. У нее никогда не было нужной смётки, чтобы разбираться в цифрах, но что-то подсказывало — если продать Малый Замок вместе со всеми его потрохами, запущенным подворьем, с сухими птичьими скелетами и рассохшимися старыми кладовками, не наберется и половины этой сумы. Разве что растрясти еще тайники Гасты в подполе…

Вельзер, кажется, ничуть не заметил ее смущения. По крайней мере, продолжил непринужденно болтать, изредка делая скупые жесты сухими ладонями — и жесты эти были похожи на движения опытного ткача, размечающего невидимый отрез ткани аккуратными линиями.

— Кровоточащая кора! Стрихнин и жженый сахар!.. Первый Холленкриг, развязанный архивладыкой Ада Белиалом против его адских собратьев в четырнадцатом году, покрывший земли Фландрии кровоточащими нарывами, превративший Верден в озеро кипящего свинца, а Сомму — в исполинский улей, полный плотоядных механических пчел из латуни, дорого дался Друденхаусами. Они потеряли многие свои заморские территории и владения, а те, что располагались в германских землях, постепенно пришли в упадок, отравленные, обожженные или превращенные в смертоносные, полные опасных тварей, лабиринты. Но по-настоящему Друденхаусов сломил лишь Второй Холленкриг. Вновь затеянная Белиалом война против всего мира, в которой он успел растерзать многих своих братьев, но и сам оказался с выпотрошенным брюхом.

Барбаросса машинально покосилась на пол — не разойдутся ли при этих словах трухлявые доски, не брызнет ли из расступившейся бездны адским огнем?.. С ее точки зрения херов вельзер наболтал уже вполне достаточно, чтоб адские владыки снизошли до него, превратив до конца дней в уродливого круппеля, или просто зловонный плевок посреди конторы. Но половицы, хоть и трухлявые, остались на своих местах, пахло здесь по-прежнему бумажной пылью и затхлостью, а не серой — знать, у владык ада нашлись более важные дела, чтобы заглядывать в чертов Броккенбург, и так доставляющий им хлопот. А может, они попросту не видели смысла наказывать существо, которое уже было наказано сверх меры, родившись эделем из вельзерского племени…