Барин 3. Наследник из Бомбея

— Я нашел одного чудака-ученого, который собственными силами собрал небольшую подводную лодку. На этой лодке можно незаметно подвезти мины в бухту.

— Идея неплохая, но думаю, пока не стоит этого делать. Во-первых, мин у нас нет. В России подводные мины только начали производить, но доставить их в Англию нет сейчас никакой возможности. Даже если все получится и вы взорвете пару кораблей — это абсолютно ничего не даст, зато британские спецслужбы здесь все вверх дном перевернут. В первую очередь будут проверять вновь прибывших. Поверьте, они хорошо умеют это делать…

— И все же я бы взорвал эти новейшие корабли…

Мистер Редклиф печально вздохнул.

— Вот подлодка действительно может пригодится. Или хотя бы чертежи. В большей степени пока сосредоточьтесь на промышленном шпионаже. Что у вас с Артуром с военного завода?

— К сожалению, мы особо не сдружились за время плавания. Артур оказался чрезвычайно замкнутым. Но большей информацией о кораблях владеет его отец, Лонгман-старший. Я решил отправить своих людей пошарить в квартире инженера Лонгмана, возможно найдется документация, связанная с кораблестроением.

— Попробовать можно, но скорее всего, вся документация хранится на военном заводе.

— Есть еще плохая новость. Ко мне приезжал сыщик, которого наняли расследовать убийство Джона Мельбурна, моего «папаши», он сообщил, что в Лондоне живет человек по фамилии Мюррей. Этот Мюррей приезжал в Бомбей и видел настоящего Джеймса Мельбурна два года назад.

— Хорошо. Скоро я решу эту проблему,– кивнул куратор.– Вы для нас очень ценный агент, и мы подчистим ваше окружение. Постарайтесь особо не влезать в криминал и прошу, больше не светитесь в прессе…

— Я все понял.

Редклиф внимательно взглянул на меня:

— В прошлый раз вы говорили про водолазные костюмы, которые заказал Пьер Лемар… как только достанете драгоценности с утонувшего корабля — сдайте Пьера Лемара властям.

— Это необходимо?

— Есть сведения, что он косвенно связан с разведкой Франции. К тому же это повысит вашу репутацию… никаких сантиментов и сожалений в нашей работе не должно быть. Или вы уже привязались к месье Лемару?

— Совсем нет. Он просто немного странный…

Куратор нахмурился.

— Послушайте, Джеймс. Будет лучше, если вы сразу убьете в себе человечность. Чувства только мешают нашей работе. Если когда-нибудь раскроют меня, а вам протянут пистолет, стреляйте, даже не раздумывая.

— В самом деле?

— Не думайте ни секунды….

Куратор немного помолчал.

— Послушайте, до марта нужно постараться устроить вражду между Францией и Англией, сейчас мы работаем над тайными сепараторными переговорами… ну а вы, дорогой друг, делайте предложение графине Гамильтон и втирайтесь в доверие британской элиты… мы всем сердцем надеемся на вас…

В Лондон мы добрались уже поздно, с наступление сумерек. Уже в середине девятнадцатого века Лондон был большим городом со своим неповторимым стилем, каменными особняками, площадями и шпилями. Днем Лондон шумный и деловой, но с наступлением ночи загадочный и таинственный. Старинные каменные дома, Тауэрский мост и высокие башни в темноте казались частью Средневековья и только нарядные прохожие, кареты и почтовые дирижабли, все это напоминало, что уже давно наступил век девятнадцатый. Век просвещения и машин. Век великой королевы Виктории и царствования Британии на всех морях Земного шара. Век Великой Метрополии, протянувшей щупальца к полусотне колоний по всему свету…

Элизабет жила с матерью в особняке в Восточном Лондоне, в престижном городском районе, где навряд ли встретишь нищего или попрошайку на улице, зато полно нарядных горожан на красивых каретах и высокие широкоплечие констебли на перекрёстках.

Элизабет светилась от счастья.

— Джеймс я ждала тебя весь день. Думала, ты уже не приедешь…

Девушка провела меня в большой холл и показала где оставить одежду. Я услышал из глубины дома шум и смех.

— Сегодня у вас много гостей?

— Нет, только пятеро друзей и родственников. Дядя обещал приехать чуть позже.

Я немного растерялся. Совершенно не знал, как в Англии принято отмечать Новый год.

— Элизабет, извини что приехал поздно… в дороге пришлось слегка задержаться.

Девушка прижалась ко мне и поцеловала в губы. Поцелуй получился долгий и сладкий. В новом легком платье Элизабет выглядела просто обворожительно.

— Пойдем к гостям…– проворковала девушка.

Мы вошли в большую залу, и я слегка зажмурился. В комнате оказалось очень светло, на потолке и стенах горели яркие газовые лампы. Бежевые стены комнаты украшали картины и гобелены, возле колонн стояли высокие китайские вазы, писк британской моды середины 19 века. За большим столом сидела небольшая компания. Красивая женщина лет сорока пяти с длинном бирюзовом платье, с такими же роскошными волосами и большими глазами как у Элизабет. Мрачный брюнет в сюртуке, кудрявый русоволосый толстяк, молодая парочка влюбленных голубков и рыжая девица с презрительной ухмылочкой. Обслуживал гостей и расставлял посуду красивый юноша-метис.

— Дорогие гости, прошу внимания! — громко произнесла Элизабет.

На меня тут же все устремили удивленные взгляды.