Барин 3. Наследник из Бомбея

— Это мой друг Джеймс Мельбурн. Виконт из Портсмута.

— Тот самый Мельбурн…– удивленно пробормотал брюнет.

— Джеймс, это моя мама Мария. Кузены Чарльз и Эдди,– она показала на брюнета и толстячка.– Подруга Беатрис, а это мои любимые Кэти и Рони-младший, наши молодожены…

Я поцеловал руку матери Элизабет и сразу достал красный бархатный футляр с золотыми сережками.

— Леди Гамильтон, в этой комнате прекрасный свет, но думаю, это именно вы освящаете все своей красотой…

Графиня улыбнулась и слегка засмущалась. Она приоткрыла футлярчик и тихо произнесла:

— Благодарю, мистер Мельбурн… вы настоящий джентльмен!

Я поцеловал руки дамам, а с мужчинами обменялся рукопожатиями. Рука толстяка оказалась рыхлой и потной. Он смотрел на меня с нескрываемым благоговением. Элизабет известила, что на пару минут покинет нас и тут же вышла из комнаты.

Брюнет сразу же спросил:

— Мы читали о вас в «Таймс», мистер Мельбурн. Да и Элизабет кое-что рассказала… Спасибо за вашу храбрость…

— Поверьте, любой бы из вас поступил точно так же.

— Ну уж нет…– пробормотал толстяк.– Я падаю без чувств, даже услышав рядом оружейный выстрел…

Беатрис сидела напротив и внимательно меня изучала:

— Мистер Мельбурн, так вы недавно из Бомбея? Послушайте, говорят местные индийские девушки чрезвычайно искусны в любви, их учат этому чуть не с тринадцати лет…

— Если честно, совершенно ничего не знаю об этом…

— Но ведь вы не станете утверждать, что все время строго соблюдали целомудрие…

Признаться я совсем не ожидал с ходу таких интимных расспросов.

— Беатрис, ты смущаешь мистера Мельбурна! — нахмурилась мама Элизабет.

— О, тогда прошу прощения…

— Так вы сейчас глава филиала Южно-Британской торговой компании? — спросил Чарльз.

— Да, все верно. Понемногу торгуем, возим товар из колоний…

— Я слышал, дедушка оставил вам большое наследство…

Элизабет вернулась из комнаты и услышав разговор, произнесла:

— Друзья, так и знала, что вы сразу нападете на Джеймса с расспросами…

— Действительно,– кивнула графиня Гамильтон,– Давайте, наконец, проводим этот славный уходящий год и не будем сегодня говорить о делах…

Слуга тут же засуетился, разливая вино в хрустальные фужеры.

Когда гости были уже навеселе и Беатрис решилась сыграть веселую увертюру на фортепиано, Элизабет увела меня наверх, показать комнату.

Я всегда хорошо чувствую настроение людей. Элизабет и вправду искренне радовалась моему приезду, она будто порхала как бабочка. Неужели девчонка по-настоящему влюбилась? Я толком не осмотрел комнату, Элизабет сразу набросилась, мы жадно и долго целовались. Комнату слегка освещала круглая луна, а за окном шел снег. Конечно не такой снег как в России, крупный и пушистый, падающий большими тяжелыми хлопьями; просто кружились мелкие снежинки, подхваченные ветром, и тут же таяли, едва опустившись на землю. Однако погода, старинный готический особняк, и необыкновенно красивая девушка рядом, все это настраивало на легкий романтический лад.

— Элизабет…– прошептал я и торжественно достал из кармана еще один красный футлярчик.

— Что это, Джеймс? — девушка сидела на кровати слегка растерянная.

Я осторожно достал из футляра золотое кольцо с бриллиантом.

— Знаешь, Элизабет… я проехал пол мира, мне уже за тридцать и я далеко не юноша. И только недавно я понял, почему до сих пор не женился. Просто всю жизнь ждал тебя. Я люблю тебя, моя девочка, и прошу выйти за меня замуж…

Элизабет затихла, но тут же бросилась и крепко обняла меня, прошептав:

— Люблю тебя, Джеймс… я… выйду за тебя!

Отмечали Новый год в Англии совершенно не так, как в России. К половине одиннадцатого все гости уже попрощались и разошлись. Когда слуга убрал посуду, мы сидели в столовой перед камином втроем. Я, Элизабет и графиня Гамильтон. Все же решили дождаться полуночи и встретить новый 1854 год…

— Элизабет, пока вы были наверху, приезжал вестовой. Дядюшка Джордж не смог сегодня приехать. Он приедет завтра на обед.

— Хорошо, наш милый дядюшка всегда занят…

— Мистер Мельбурн, отец Элизабет умер, когда ей было всего семь. Дядя Джордж проявил большое участие в воспитании Элизабет и считает ее дочерью…

— Элизабет мне этого не говорила…

— Джордж Абердин-Гамильтон — премьер министр Англии, человек весьма суровых взглядов. Безусловно, я разрешаю остаться вам в нашем доме этой ночью. Но давайте договоримся, чтобы граф Абердин об этом не знал…

— Мама, Джеймс сделал мне предложение,– тихо произнесла Элизабет.

— Что⁈ — рука Марии слегка задрожала и она с трудом поставила чашечку с чаем на стол.– Как это неожиданно!

— Леди Гамильтон, наверное, я должен был первым об этом сказать. Я действительно прошу руки вашей дочери…

— Не понимаю, Элизабет… но вы ведь едва знакомы. Еще даже месяца не прошло после гибели Александра, что подумают родственники покойного герцога…

— Но я люблю Джеймса…

— Господи… прошу только об одном, пока не торопитесь. Дядя Джордж точно этого не одобрит. Мистер Мельбурн, вы же взрослый человек… вскружили моей девочке голову…