Бархатная лисица

– Успокойся. – Серен перестала заводить механизм и, часто дыша, откинулась на боковину кровати.

– Что значит «успокойся»? Я ещё даже не начинал! – Ворон с горячностью прыгнул на одеяло с цветочным узором. – А если бы я не умел реагировать на молнию? Если бы не мог предсказать её траекторию и не развернулся боком, я бы умер! И это ещё не всё! Что за педагогические методы у этой женщины! Её латинское произношение безобразно! Я не собираюсь сидеть сложа руки, точнее, крылья. – Он споткнулся о складку на одеяле и завалился назад, но тут же вскочил на ноги. – Нам нужно действовать безотлагательно! Через два дня будет полнолуние, а Они становятся сильнее с каждым днём роста луны.

– В первую очередь надо завладеть каруселью, – задумчиво произнесла Серен, сидя на кровати. – Это источник их силы над домом, и Томос очарован ею. Если мы сможем её украсть…

Ворон потряс головой:

– Невозможно. Её слишком хорошо охраняют.

– И что же…

– Начнём с фигур. – Ворон поднял клюв и остановил взгляд на своём отражении в зеркале. – Какой кошмар! Только посмотри на мои перья!

– Забудь про свои проклятые перья! – прикрикнула Серен, чтобы Ворон не увлёкся жалобами. – Что мы будем делать?

Ворон повернулся, расправил крылья и осмотрел место ожога. Когда он снова обратился к девочке, его клюв был искривлён гневом больше обычного.

– Я их уничтожу, – выдохнул он.

Серен кивнула:

– Хорошо. Что нужно предпринять?

Ворон сделал решительный вдох.

– Достань мне серебряную шкатулку, – буркнул он, – ус белого кота, гребешок, которым ещё никто не пользовался, и сосновую шишку.

* * *

Время было ещё обеденное, но на первом этаже стояла такая темнота, будто уже наступил вечер. Дождь стучал в окна. В комнатах колыхались тени. Листья прижимались к стёклам, как красные ладони, и их уносил ветер.

По крайней мере в кухне потрескивал огонь, блестел ряд медных ковшиков и было тепло.

Серен села за стол.

– А где Томос? – спросила она, торопливо проглотив несколько ложек густого супа.

– Томос обедает вместе с миссис Ханибон в классе, дорогая.

Кухарка Алис с выбившейся из причёски блестящей прядью волос суетилась у печи, откуда вытащила большой пирог, наполнивший помещение восхитительным запахом.

– Не разговаривай с ней, Алис, она наказана. Пусть скажет спасибо, что ей вообще позволили обедать. – Миссис Вильерс, кутаясь в шаль, сидела у очага. Нос у неё был красным, и она то и дело сморкалась в белый носовой платок. На столике рядом с ней стояла чашка горячего молока с вином и пряностями.

– Это снадобье от миссис Ханибон? Я бы на вашем месте его не пила, – угрюмо посоветовала Серен.

Вошёл Гвин.

– Садись туда. – Миссис Вильерс указала на конец стола, где ждала тарелка с едой. – И постарайся не закапать пол.

Гвин снял кепку и сел. Его твидовый пиджак был насквозь мокрым.

– Сними-ка это, cariad[8], и я его высушу, а то все в доме свалятся с инфлюэнцей. – Алис стянула с мальчика пиджак и повесила его на вешалку у очага. От пиджака тут же пошёл пар.

– Diolch[9], – поблагодарил Гвин.

– Глупости, Серен. – Миссис Вильерс отхлебнула молоко. – Это очень хороший целебный напиток. Я сразу почувствовала себя гораздо лучше. – Она облизала губы и поставила на стол фарфоровую чашку. – Должна признаться, что поначалу не доверяла миссис Ханибон. Но теперь я убедилась, что она очень милая и толковая женщина. – Экономка сделала ещё один глоток. – Приятно, даже вкусно. Правда, меня стало клонить в сон.

Глядя в свою тарелку, Серен насупилась, а потом подняла глаза на Гвина.

– Леди Мэр села в поезд? – прошептала она.

– Да, я только что вернулся со станции.

Серен нахмурилась ещё больше. Теперь леди Мэр и капитан Джонс в отъезде, а миссис Вильерс, скорее всего, сляжет в постель. И тогда миссис Ханибон приберёт дом к рукам.

Ну уж нет, Серен этого не допустит!

Нужно следовать плану Ворона. Девочка оглядела кухню и спросила:

– А где Сэм? – Она вдруг поняла, что не видела кота уже несколько дней.

Гвин фыркнул.

– Ушёл жить к Дензилу.

– Почему?

– Это забавно: он больше не приближается к дому, а предпочитает оставаться в конюшне.

Серен кивнула и стала вымазывать тарелку кусочком хлеба, чтобы собрать до капли остатки супа. Сэм с самого начала знал, что миссис Ханибон из Волшебного семейства.

– Гвин, можно попросить тебя об одолжении? Мне нужна сосновая шишка, большая и крепкая. Только не говори никому, ни в коем случае.

Гвин задержал на ней взгляд.

– Они наступают, да?

Девочка кивнула.

– Но говорить об этом небезопасно.

В глубокой задумчивости Гвин доел суп.

– Не только кот не хочет входить в дом. Я тоже, – признался он. – В последнее время здесь стало холодно. И страшно.

Ребята посмотрели друг на друга. Позади них миссис Вильерс вздохнула:

– О господи. Я так странно себя чувствую. – Она встала и тотчас же снова опустилась на стул.

– Ах, мэм! – Алис подбежала к экономке и взяла её за руку. – Я позову горничную, чтобы вас проводили в спальню. Вам нужно прилечь.

Последовал короткий спор, но миссис Вильерс была одурманена зельем гувернантки и не могла настоять на своём, поэтому через несколько минут её вывели с кухни.