Бару Корморан, предательница

Вблизи лицо Аминаты оказалось очередной идеальной геометрической теоремой во плоти: ровные углы, совершенная концентрическая топология склер, радужек и зрачков. Навалившись на стойку, Бару вспомнила о своей паранойе. «Правоблюститель всегда начеку».

— Верно, — пробормотала она, оценив выражение своего лица в зеркале во всю стену и оставшись довольной. — Но так приятно поговорить с кем–нибудь. С кем угодно, лишь бы слушал меня… Но ведь не слушают… Я не могу…

Амината молча кивала. За ее спиной женщина со шрамами на лице кричала притихшим собутыльникам, что намерена убить князя Сахауле, Конскую Погибель, за какой–то его ужасный поступок.

«Вероятно, он что–то сделал с ее конем», — подумала Бару.

— Не знаю, как сказать, — сказала Бару вслух и потрясла отяжелевшей головой.

— Нет–нет, продолжай! Все это не важно — я скоро отбываю!

— Я и не помню, какой была, пока не пошла в школу. Кажется, мне никогда не позволяли ничего! Даже иметь свои собственные чувства!

— Как это? — крикнула Амината, перекрывая вдруг поднявшийся рев.

— Ну…

Форменный мундир Аминаты был вывернут наизнанку в знак того, что она «не при исполнении», но Бару все же вяло подергала ее китель.

— Вот ты — солдат Маскарада. Но ты же ориати! И служишь тем, кто хочет завоевать твою родину. Начнись новая Война Армад — придется убивать своих! Что ты сделаешь?

«От меня ждут подобных сомнений и колебаний в лояльности, — с пьяной хитростью предположила она. — Ха! Пусть те, кому она доносит, сожрут и будут довольны».

— Понятия не имею, — ответила Амината, наморщив лоб. — У них, наверное, все по–честному. Когда–нибудь я стану адмиралом.

— Не станешь! Только посмотри, кто ты есть!

— Я тебя умоляю, — закатив глаза, вздохнула Амината. — Мореходство издавна было женским ремеслом. У нас лучше с математикой и навигацией — это и наука о наследственности подтверждает.

— Нет! Ты — ориати. Они никогда не дадут тебе возможности…

— А ты — имперский счетовод, но погляди, откуда ты, — возразила Амината, резко поднимаясь с места. — Хватит. Пока ты не сделалась слишком серьезной, идем наверх. Тебя ждет сюрприз!

— Нет, нет, подожди!

Но Амината уже ушла. Нетвердым шагом, удивляясь тому, насколько толпа ограничивает обзор, Бару двинулась за ней.

— Простите, — повторяла она, сожалея о неудобствах, причиняемых тем, на кого она натыкалась. — Простите, пожалуйста. Я совсем пьяна…

Поднявшись наверх вслед за Аминатой, она очутилась в тускло освещенном помещении, битком набитом пихающимися и кричащими людьми. Здесь имелось множество дверей, а в центре возвышался помост, где танцевали мужчины и женщины в основном почти безо всякой одежды.

— Объяснить, как это делается? — проорала Амината ей в ухо. — Нужно сказать, каких ты предпочитаешь…

— Не хочу я никого нанимать!

— Бояться совершенно нечего! Нацепляешь ему колпачок, там все и остается! Я покажу!

Щеки Бару вспыхнули. Покачнувшись, она схватила Аминату за плечи.

— Теперь понятно, почему ты это делаешь!

— Что?

— Я говорю: понятно, почему ты это делаешь!

Амината на секунду насупилась и прикусила нижнюю губу. Какие–то мужчины, толкаясь, грубо протиснулись мимо них к помосту. Однако, увидев вывернутый наизнанку мундир Аминаты, быстро присмирели и не стали нарываться на драку. Как–никак, но Амината принадлежала к когорте офицеров военного флота Империи, а это означало, что она может похвастаться крепким тылом. Целый синдикат злопамятных женщин–мореходов жестоко мстил своим обидчикам за любые мелкие оскорбления.

— Ладно, — буркнула Амината. — Если так оно и есть, считай, что я ничего не слышала. Давай–ка просто помолчим. Для нас обеих будет безопаснее.

Бару не хотелось молчать, но она согласно кивнула.

— Идем обратно в бар, — заявила Амината, взяв ее за запястье. — Попробуем выпить чего–нибудь покрепче.

* * *

— А они будут бунтовать?

— Ордвинн бунтует всегда! — крикнула в ответ Амината, перекрывая рев толпы. — Если князья довольны, восстает народ. Если народ доволен, баламутят князья. А если князья возненавидят друг друга, начинается междоусобная война. Так считают в Адмиралтействе.

— И что мне делать? — От крика Бару сорвала голос. Теперь она была вынуждена наклоняться к самому уху Аминаты, чтобы та не теряла нить разговора. — Губернатор — бесхребетный романтик, а правоблюститель Зате, похоже, на их стороне!

— Не могу знать! Я ведь обычный лейтенант! — рассмеялась Амината, словно только что удачно пошутила.

Локоть Бару соскользнул с барной стойки, и ей пришлось уцепиться за табурет Аминаты, чтобы не упасть.

— Домой хочу, Амината! На Тараноке. Мне его так не хватает…

Амината помогла ей подняться.

— Ты не вернешься домой.

— Почему?

— Потому, что твоего дома больше нет… — Сдвинув брови, Амината осушила свой бокал. — Ты его уже не отыщешь. А если и вернешься, то просто испугаешься. Твой Тараноке стал совсем другим! История — такая штука, Бару! В одну реку не войдешь дважды. Кто–то постоянно изменяет кого–то другого…