Бару Корморан, предательница

Бару захотелось понять, что конкретно думают о ней простые ордвиннцы.

Она тщательно прочесывала дополнения к переписям — длинные опросы, которые переписчики могли проводить от имени губернатора, а порой и самого имперского счетовода. Переписи обычно проводились с целью выяснить общественное мнение, а на самом деле — для сбора различных сведений. Разочарованно хмурясь, она прочла: «Дополняющие переписи опросы должны быть рассмотрены и одобрены полномочным представителем губернатора».

Получалось, что новая перепись нс даст ей никакой информации. Сперва надо заручиться поддержкой Каттлсона.

Сложная задачка!

Уходя, она не стала скрывать своего разочарования и выставила его напоказ. Пусть поздно вечером кто–нибудь из чиновников правоблюстителя прочтет донос: «Бару Корморан, разумеется, осталась недовольна».

Только в резиденции губернатора, по пути наверх, через множество деловито гудящих комнат своей башни, она наткнулась на решение загвоздки с переписью.

— Мер Ло! — окликнула она секретаря, проносясь мимо его стола (Мер Ло не любил работать в подвале). — Ко мне!

За три года они успели привыкнуть, притереться друг к дружке. Бару привыкла к Мер Ло: он стал для нее нянькой, советчиком, портным, служащим, ходячей записной книжкой и не слишком усердным соглядатаем. А что же она дала ему взамен?.. Вечное одиночество, захламленную тесную комнатушку в подвале башни.

Кроме того, они оба порой чувствовали себя неуютно. Бару знала, что ему приходилось строчить послания, адресованные одной важной персоне в далеком городе, и это отнюдь не радовало ее. Вдобавок Мер Ло ощущал острую неприязнь к «непростительно грубому» принципал–фактору Белу Латеману, что временами только подливало масла в огонь.

— Ваше превосходительство? Очередной налет на банк?

Прикрыв за собой дверь кабинета — от посторонних глаз, — Мер Ло устроил целое представление, разливая вино и позванивая бутылью о бокалы.

Бару подошла к нему и зашептала на ухо:

— В этом сезоне я хочу сделать небольшое дополнение к стандартной налоговой форме. Там будет сказано, что десять билетов из уплаченного налога будут распределены между местным князем, губернатором Каттлсоном, правоблюстителем Зате и мной и пойдут на наши личные планы. А как разделить данную сумму между нами — решать им самим.

— Но что я отвечу, если подчиненные спросят о причинах? — поинтересовался Мер Ло, вытаращив глаза.

Бару хлопнула его по плечу.

— Уверена, причины они придумают сами. Важно одно: дополнения к переписи должны быть утверждены Каттлсоном, а вот налоговые формы он не читает никогда. Распорядись.

— Надо ли приготовиться к распределению десяти билетов?

— Нет, — отмахнулась Бару, направляясь к лестнице в свое жилище. — Не потребуется. Мне нужны только ответы.

Она была очень довольна собой. Теперь–то она сможет составить карту лояльности ордвиннцев.

Несомненно, она продвигалась вперед.

* * *

Бару сидела у окна, поджав колени к подбородку, и смотрела на город.

Если она сделает это, она попрощается со своей прежней жизнью. Она уже не будет наслаждаться тишиной и покоем и никогда не почувствует настоящего умиротворения. Неизвестность немного пугала ее.

Она провела в Ордвинне целых три года и приспособилась к здешней жизни. В принципе, в Ордвинне было хорошо, несмотря на все, что она успела туг натворить. А у Бару набралось много прегрешений: она обесценила валюту, разорила местных купцов и даже игнорировала письма князя Лизаксу, всегда оставляя их без ответа. У нее были апартаменты на вершине башни, горячая ванна и толковый секретарь.

Каждый день, едва продрав глаза, она разворачивала пергамент и тренировала свой ум и навыки. Она честно боролась с бесконечной финансовой катастрофой, постигшей Ордвинн.

Но была ли она счастлива?

Бару приходилось посещать собрания представителей правительства, где ей весьма доходчиво объясняли смысл ее же собственной работы и политики… но могла ли она продегустировать там вкус самой власти? А доставляли ли ей искреннюю радость ночи в припортовых тавернах, когда Бару, заранее изменив свой облик, притворялась другой женщиной? В такие часы она играла роль чужеземки из загадочной страны и говорила с сильным акцентом, но разве стоило тратить на подобные развлечения столько времени и сил?

Бару продолжала смотреть в окно. Взвод солдат гарнизона в перчатках и масках патрулировал улицу, проверяя нищих и явившихся с петициями посетителей. Зате Ява держала на восточной границе города, сразу за оборонительной стеной, госпиталь, где имперские доктора из министерства грядущего изучали воздействие заморских и местных заболеваний на ордвиннские расы. Некоторые утверждали, что это лучшая экспериментальная клиника в провинции. Обладателей естественного иммунитета предполагалось размножать в крупных масштабах: предпочтение отдавалось мужчинам, поскольку они были способны произвести большое количество потомства за краткий срок. Ходили слухи, что носителей самых страшных хворей сгонят на специальные корабли и увезут к берегам Ориати Мбо, а потом выпустят во вражеские города в случае войны.