Башня Зеленого Ангела. Том 2

Саймон почувствовал, что его оставляет надежда, на место которой приходит болезненный ужас. Как такое могло произойти? Это неправильно! Разве для того он вернулся из пустоты, с порога смерти, чтобы Инч появился на несколько мгновений раньше, чем следовало? Почему Судьба сыграла с ним такую чудовищную шутку?

Гутвульф сдавленно вскрикнул, Саймон услышал, как он отчаянно колотит руками по воде, и начал медленно сползать вниз, пока его ноги не коснулись скользкого дна. Он перенес на них вес тела, жуткая черная боль наполнила его голову и спину, но он устоял. После того, что он вынес на колесе, Саймон сомневался, что вообще сможет двигаться, но у него еще сохранилась часть силы, которую ему пожертвовала Мегвин, и он чувствовал, как она тлеет у него внутри, точно затухавший костер. Он заставил себя стоять прямо в медленной воде, пока к нему не вернулась способность видеть.

Инч также вошел в воду и теперь стоял по пояс в центре канала, словно болотный зверь. В тусклом свете факела Саймон увидел, как над водой появилась голова Гутвульфа, изо всех сил пытавшегося вырваться из хватки надсмотрщика, но Инч вцепился в него двумя руками и снова толкнул под воду.

– Нет! – хриплый голос Саймона был не громче шепота, Инч его не услышал.

Однако тишина диковинным образом тревожила Саймона. Может, он оглох? Нет, он же слышал Инча и Гутвульфа. Тогда почему в пещере нет никаких звуков? Над водой появились руки Гутвульфа, но сам он по-прежнему оставался под темной поверхностью. Увидев это, Саймон сообразил, почему в помещении царила необычная тишина: Гутвульфу каким-то образом удалось поднять колесо, чтобы разрезать веревки.

Когда Саймон направился к Инчу, в пещере стало немного светлее, как будто рассвет сумел пробраться сквозь камни внутрь. К ним приближались окутанные тенями фигуры, некоторые держали в руках факелы. Сначала Саймон подумал, что это солдаты или подручные Инча, но, когда они подошли ближе, увидел широко раскрытые, полные страха глаза. Рабочих кузницы разбудил шум, и они с опаской, медленно двигались вперед, пытаясь понять, что происходит.

– Помогите! – прохрипел Саймон. – Помогите нам! Он не справится со всеми!

Измученные люди остановились, как будто даже слова Саймона могли превратить их в предателей, заслуживавших наказания. Они не сводили глаз с канала, напуганные до такой степени, что даже не решались шепотом говорить друг с другом.

Инч не обращал внимания ни на Саймона, ни на своих рабов. Он позволил Гутвульфу на мгновение появиться над поверхностью воды, тот, отплевываясь, сделал вдох, но Инч тут же снова толкнул его вниз. Саймон поднял руки, все еще не слушавшиеся его после того, как они были связаны, и изо всех сил нанес Инчу удар. Но с тем же успехом он мог лягнуть гору, однако Инч к нему повернулся. Покрытое шрамами лицо надсмотрщика оставалось на удивление пустым и лишенным выражения, как будто он полностью погрузился в акт насилия.

– Кухонный мальчишка, – проревел Инч. – Ты не убежишь. Ты будешь следующим.

Он протянул вперед огромную лапищу и дернул Саймона вперед, потом отпустил тонувшего Гутвульфа, обеими руками схватил Саймона и швырнул его из воды на каменный пол. Саймон задохнулся, и его снова наполнила боль, более жестокая, чем в руках и ногах. На короткое мгновение он даже не мог заставить свое несчастное тело слушаться.

Саймон почувствовал, как кто-то над ним наклонился, и, уверенный, что Инч собрался его добить, свернулся в клубок.

– Давай, парень, – прошептал кто-то и помог ему сесть.

Рядом с Саймоном на корточках сидел Станхельм, рабочий из кузницы, с которым он подружился. Казалось, старик едва мог двигаться: одну согнутую руку он прижимал к груди, шея была повернута под странным углом.

– Помоги нам. – Саймон попытался встать, каждый новый вдох будто кинжалом пронзал болью все его тело.

– От меня уже почти ничего не осталось. – Станхельм даже говорил, нечетко выговаривая слова. – Посмотри на колесо.

Пока Саймон пытался понять, что он имел в виду, к ним подошел один из подручных Инча.

– Не трогай его, – рявкнул он. – Он принадлежит Доктору.

– Заткни пасть, – сказал Станхельм.

Громила поднял руку, собираясь ударить старика, но неожиданно по обе стороны от него встали несколько рабочих. Некоторые держали в руках куски железа, тяжелые и острые.

– Ты его слышал, – спокойно проворчал один из рабочих. – Заткни пасть.

Громила оглянулся по сторонам, оценивая свои шансы.

– Вы дорого заплатите, когда Доктор узнает, что вы себе позволяете. Он скоро с ним разберется.

– Посмотрим, – заявил другой рабочий.

Они выглядели напуганными, но каким-то образом провели черту: они еще не были готовы выступить против злобного надсмотрщика, но и не собирались молча смотреть, как подручный Инча причиняет вред Саймону или Станхельму. Громила выругался, отступил на несколько шагов и бросился под защиту своего господина.

– Итак, парень, – прошептал Станхельм, – взгляни на колесо.

У Саймона кружилась голова, и он посмотрел на старика, пытаясь понять, что тот имел в виду, а потом медленно повернулся. И увидел.