Беги, Алиса!

Судя по ощущениям, я лежала на сырой земле, остро пахнущей прелой листвой, мхом и грибами. Где-то над головой оглушительно пели птицы. Я загребла руками влажную листву, смешанную с иголками, убедившись, что не ошиблась. Комары зудели и впивались в кожу острыми хоботками. Выждав пару минут, я вновь открыла глаза, приподняла голову и бегло порадовалась, что зрение почти вернулось в норму, правда, левым глазом я все еще видела слегка мутновато и почему-то с красноватым оттенком. Да, я валялась где-то на лесной опушке, черт знает на каком расстоянии от дороги. Мое многострадальное тело корежило, ныла каждая косточка, поврежденная в аварии, болело лицо и голова. Все, чего мне хотелось, это немного воды, много воды, целый океан, который я могла выпить и в который могла погрузиться, чтобы больше не было боли, крови и грязи.

По моей руке полз красный муравей, время от времени останавливаясь и шевеля усиками, явно не понимая, что делать с громадиной, что оказалась на его привычном пути. Я пошевелила пальцами – насекомое дало деру. Рядом зашелестела листва, а сосновые иглы продавились под тяжестью подходящего человека.

– Ну что, очухалась? – вкрадчиво спросил Захаров. – С добрым утром. Я пришел к тебе с рассветом, рассказать, что солнце встало. Пора, красавица, проснись… Как там дальше по тексту? Ты же вроде образованная, должна классику помнить. Эй! Я с тобой говорю! Чего ветошью прикинулась?

Я подняла голову, чувствуя, как вздыбился мир, вонзив в виски толстые сверла. Лес пошатнулся, затем деревья вернулись из скрюченной диагонали в нормальное состояние. Захаров, опираясь на массивную трость, стоял рядом. Поодаль находился один из охранников. Второго не было видно, как и Сергея. Я почувствовала, как мое сердце застыло, а потом сделало судорожный скачок.

– Где Сергей? – выдавила я срывающимся от страха голосом.

На лице охранника не дрогнул ни один мускул, а Захаров неопределенно покрутил в воздухе пальцем, указывая куда-то мне за спину.

– Да вон, недалеко. Хотели заставить его могилку себе выкопать, а тут такая удача, ямка нашлась, да еще как раз подходящего размера. Глянь. А потом подумай, оба вы туда ляжете или только он.

Я оглянулась, со стоном, чуть более демонстративным, чем следовало. Они должны были видеть, что я слаба, не представляю никакой опасности и не смогу сбежать. Странно, но голова почему-то работала, как хорошие часы, и я торопливо размышляла о возможностях побега. Вариантов особо не было. Я осталась без обуви, босиком по лесу недалеко убежишь, тем более от взрослых мужиков, но будь я одна, я бы еще рискнула, независимо от того, в каком состоянии мои ноги. Вот только Сергей…

Он действительно был позади, стоял на коленях рядом с неглубокой ямой, в компании второго охранника. Рядом валялся костыль, я даже подумала, что они зачем-то прихватили его, видимо, чтобы не тащить Сергея самостоятельно. От лица Сергея мало что осталось, оно все было залито кровью, но взгляд был ясным. Он глядел прямо на меня, не моргая и не отворачиваясь. Я обернулась и зло уставилась на Захарова. Тот криво усмехался.

– Ты меня не убьешь, – сказала я. – Тебе тогда денег никто не отдаст. А их там много, проценты накапали за восемь лет. Так что мы сейчас не за мою жизнь торгуемся. Оставь Сергея в покое, у него все равно ничего нет. Пусть уходит, и я тебе все верну.

– Ты мне и так все отдашь, – фыркнул он. – Мне всегда все всё отдают. И ты не будешь исключением.

Я хрипло рассмеялась, не чувствуя никакого веселья, и резко оборвала смех.

– Странный ты человек, Тимофей. Как ты себе это представляешь? У меня на карте тысячи три, с собой пятьсот евро было. А остальное там, в Лиссабоне. Это же не ваши банки, которые с телефона вскрыть можно и все перевести в офшор. Я и номера лицевого счета не помню, чтобы вы, как Лиззбет Саландер, его хакнули. В моем телефоне даже онлайн-банкинг не установлен. Так что я номер счета даже под пытками не выдам, и вовсе не потому, что такая отважная. Я просто предусмотрительная, как Муаммар Кадафи. Он ведь тоже все бабло в самый ответственный момент в португальский банк положил, и ничего, все сохранилось, никто не отжал.

Моя пламенная речь не произвела на Захарова никакого впечатления. Он сморщился, помахал перед носом рукой, отгоняя комаров, и спросил без лишних эмоций:

– И как же ты мне тогда все отдашь?

– Пойдем в банк, – предложила я. – Там я переведу все на твой счет. Думаю, у тебя нет проблем с выездом в Европу. Ну, или, если ты невыездной, отправь доверенное лицо. Володя взял у тебя пять миллионов. Я отдам больше. По-моему, сделка выгодная. Только отпусти Сергея прямо сейчас.

Захаров поглядел на Сергея с презрительной жалостью, а вот в глазах охранника мелькнуло нечто неуловимое, по его лицу пробежала странная гримаса.

– Думаешь, он стоит пяти миллионов? – спросил Захаров. – По-моему, никто не стоит такого бабла, даже я. Человеческая жизнь вообще дешевый товар.