Беглец

– А теперь свершится! – закричал Жрец. – Как только запылает огонь, закройте глаза и вознесите слова благодарности и жертвенной молитвы ЕМУ. И стойте, пока не затихнет пламя.

Жрец взял в руки факел.

«Хром» смотрел безумным взглядом.

Но «Жрец» не стал поджигать. Теперь Хром вернул свой разум и отдал разум Жрецу. И Жрец поступил, как Хром и ожидал: стремительно поджег хворост.

– Да свершится! – закричал он.

Это было роковой ошибкой. Хром снова поменялся, но на этот раз не разумом, а телами.

И все стояли, с закрытыми глазами. И ждали.

Вся троица прошла без сопротивления по живому коридору, забрали сумки и отправились в путь.

– Ты обманул меня, Хром, – сказала Эфемера.

– Я всех обманул.

– Ну не знаю, всех или не всех, но я почувствовал, – сказал Кобол.

– Способностью?

– Нет. Это и они тогда почувствовали бы. Интуицией. Ты правильно сделал, что никому ничего не сказал. Но я вычислил. Только зная тебя.

– А как ты узнала, Эфемера? Я же рисковал.

– Когда ты принял облик Жреца, я узнала Локи. Не знаю, почему. Но как будто бы его дух ненадолго к нам вернулся.

Хром взял в руки амулет и вспомнил слова «Найди его, он там самый главный, но ходит среди людей». Хром понял, о ком говорил Локи. О том, чьей жалкой пародией был сегодняшний Жрец.

– Я тогда проник в его разум. Вы не представляете, какой ужас творится в его голове! Быть может, он даже поблагодарить нас должен, что избавился, – сказал Хром.

Глава 20 часть 2

Теперь Хром точно знал: когда они нащупают его в том мире и он, тамошний, окажется в камере, у него будет всего три секунды, когда пришельца отправят обратно. Иначе он навсегда останется здесь. За три секунды он поменяется с ним разумом.

– Эфемера, вы тут побудьте с ним, объясните ненавязчиво ситуацию, а через три дня я вернусь.

– Точно вернешься?

– Ну не могу же я сам себя подставить! Обещаю!

Непривычно чувствовать себя в Петровске без Локи и Деда. Как они вместе строили станцию, стремились к цели. Он жив, они – нет. Хорошо, еще Кобол остался с ними.

– Отлично работает! – показывал Астроном. – Уже смогли доставить, ты посмотри. Какой процессор! Ну, вы крутые ребята!

– А Главный? Что говорит?

– Это все игрушки. Современное оружие ему подавай.

– И как?

– Сделали тестовую доставку. Большую часть забраковал, но пару интересных вещей одобрил. «Протестируем, – говорит, – целую партию мне доставите тогда».

Хром осмотрел завезенные новинки.

– Может, сможем через эту машину воскресить товарищей? – тихо говорил он. – Не зря же старались, полегли все, только за что?

– Может, и сможем? Док, настроим машину на образцы их ДНК, как и на твою. Так что заберем из того же мира, откуда пришел, каждый.

– Что скажешь, Док? – спросил Хром.

– Может, и можно. Но есть сомнения. С ДНК я разберусь, а вот они будут или не они, это все-таки к Астроному.

– Я бы не стал так делать, – сказал Кобол. – Точно будут не они.

– Тебе хорошо, ты не остался там, – сказала Эфемера.

– Нет. Если бы я остался, и если останусь, не надо меня воскрешать, я вам завещание напишу и у нотариуса заверю. – Кобол улыбнулся.

– Ну что, осмотрим технику? – спросил Астроном.

– Санпропускник? – искал глазами Хром.

– Еще не установили. Да не бойся, все стерильно.

Прошли через коридор, зашли в операторскую, а затем в предбанник. Здесь была шахта лифта для оборудования и две камеры.

– Попробуешь?

Хром осмотрел камеру, зашел. Поставили предохранитель, закрыли дверь, открыли, сняли с предохранителя.

– Чувствую себя в ней, как в сейфе.

– И когда заработает?

– Технически как бы уже работает, физически испытано. Осталось биологические параметры откалибровать вместе с Доком, и полетишь в свое путешествие. Родакам привет передавай!

Из коридора вынырнул вечный сталкер.

– Спесивцев, ты что здесь делаешь?

– Домой! – Он бежал, не обращая внимания на присутствующих.

– Стой! – прокричал Астроном и бросился вслед. – Безумец!

Но тот вместо ответа вбежал в камеру, не в ту, что исследовал Хром, а в соседнюю, и закрыл дверь.

Загорелась красная лампочка.

– Быстро отсюда!

Сквозь иллюминатор из жаропрочного стекла виднелись языки пламени. Загорелся зеленый фонарь.

Открыли дверь. Ничего не было.

– Что-то я сомневаюсь, что он отправился домой.

– Вряд ли это можно так назвать. Сгорел в высокотемпературной плазме.

– Постой. Вы и меня так сожжете?

– Нет. Это камера для приема, а не отправки. Сначала идет дезинфекция, потом прием. При каждом закрытии срабатывает дезинфекция, а датчика присутствия пока не сделали. Плюс даже твою камеру я на предохранитель ставил, прежде чем зайдешь.

– Такое чувство, что я сам чуть не расплавился там заживо.

– Все будет, как надо! Я же не посылал его туда, он сам полез.

– Ничего, возродится. Он же вечный сталкер.

Впрочем, больше Спесивцев не возрождался. Наверное, наконец, нашел свое освобождение и покой.

Остался день до отправки.

– Хром, я буду скучать по тебе.

– Ничего, дорогая, все пройдет, и я вернусь.

Трудно говорить, когда сам не уверен в итоговом решении: ведь там – жизнь, которой он жил ранее. Его долг перед семьей.

«А здесь не долг? – думал Хром. – Перед товарищами». Но их нет. Зато он, он есть.