Беглецы в Гвиане

Слова капитана, что семейство ссыльного принесло счастье бригу, оправдались до конца. Плавание было исключительно благополучным и быстрым, так что через двенадцать часов вдали показался остров Клотильды, лежащий против устья Марони. Бриг бросил якорь рядом с Альбиной, не подходя к французскому острогу.

Капитан отыскал и нанял туземную лодку с одним негром, к которому присоединил еще двух обещанных госпоже Робен матросов. Отъезд с корабля для пущей безопасности совершен был ночью, и семейство ссыльного благополучно высадилось на островок близ водопада Сент-Эрмины.

Дети были в восторге оттого, что ступили на землю, да еще такую зеленую и цветущую. Андрэ тоже был рад, что отделался наконец от морской болезни. Негры устроили привал, наловили рыбы и приготовились варить обед. Вдруг вдали на французском берегу взвился белый дымок, и раздался выстрел, заглушенный расстоянием.

От берега отделилась лодка и быстро оказалась на середине реки. Хлопнул еще один выстрел, и за первой лодкой пустилась вторая. Между обеими лодками было не больше двухсот-трехсот метров. Что это было? Очевидно, что-то серьезное. Вероятно, бежали какие-нибудь очень важные преступники, потому что преследующие, не задумываясь, прибегли к оружию.

Первая лодка быстро приближалась и становилась все виднее. Она выигрывала расстояние, но медленно. Вот уже можно было разглядеть, что в ней сидят двое и отчаянно гребут. На задней лодке — четверо, из которых двое были с ружьями. Беглецы, очевидно, хотели объехать остров и сделать так, чтобы он оказался между ними и преследователями. Это было единственное средство спастись.

У госпожи Робен сжалось сердце. Что еще будет? Свидетельницей каких ужасов еще придется ей быть?

Дети притихли, испуганные, побледневшие. Андрэ довольно неумело вертел затвор двустволки, подаренной ему голландским капитаном.

Преследователи, угадывая намерение беглецов, попытались перерезать им путь: они стреляли без перерыва, и пули ложились на воду недалеко от преследуемой лодки.

Вот первая пирога подходит к острову все ближе и ближе, вот уж она от него не более как в ста метрах. Пуля, лучше других направленная, ударила в весло и перебила его. Гребец схватил другое и продолжал грести с прежней энергией.

Теперь можно было разглядеть совершенно ясно: один из ехавших в лодке был белый, он сидел впереди, а второй — негр — сидел сзади.

Госпоже Робен показалось, что у нее на глаза опускается туман. Ей чудилось, что свод небесный все больше наклоняется, готов упасть на нее и придавить своею тяжестью.

Она сделала несколько шагов к берегу, с тоской ломая руки. Страшный крик вырвался из ее груди:

— Это он!.. Это его убивают!

И она упала на песок, словно пораженная молнией.

— Это он!.. Это его убивают!

Глава VIII

Вернемся теперь к нашему беглецу Робену и прокаженному Казимиру.

Гонде проводил их в уединенную густую рощу, и они прожили в ней более месяца, задыхаясь среди болотных испарений и питаясь растительной пищей, которой, к счастью, было достаточно.

Долго ждали отшельники знака от Гонде, что можно ехать, но ожидания их все были напрасны. Наконец в одно прекрасное утро Робен, проходя по илистому руслу ручья, в надежде увидеть обещанный знак, вдруг подпрыгнул, точно увидел змею. На воде качалась привязанная к большому корню дерева легкая пирога, снабженная двумя парами весел, — та самая пирога, которую своими руками построили Робен и Казимир и которая так неожиданно пропала месяц тому назад.

Но как же она здесь очутилась? Она была нагружена бананами и сухарями и, очевидно, перед тем долго была в воде, потому что борта ее были мокры и покрыты водяной слизью.

Со всех ног побежал Робен к негру, чтобы сообщить ему поскорее радостную весть.

— Казимир! — кричал он на бегу. — Казимир! Мы едем сейчас же!

— Куда?

— Наша лодка отыскалась. Она тут и готова в путь. Это значит, что устье свободно и что мы можем ехать…

— Славно, кум, очень хорошо! Я пойду с вами! — говорил негр, подпрыгивая на своих больных ногах, точно малый ребенок.

Сборы их были недолги. Они протащили лодку волоком до бухты реки Спарвина, спустили ее на воду, сели, взмахнули веслами и понеслись по течению.

Вскоре они миновали верфь, которая была теперь совершенно пуста, и поплыли дальше к устью Спарвины, где эта река впадает в Марони. Пирога то и дело натыкалась на плывшие мимо нее бревна сплавляемого леса, но гребцы искусно лавировали между ними. Вот наконец и Марони.

Беглецы на минуту остановили лодку и внимательно оглядели берега. Подозрительного нигде ничего не было.

— Вперед, и как можно быстрее, — тихо сказал Робен.

Лодка птицей понеслась по волнам Марони, противоположный берег которой виднелся верстах в трех.

Беглецы уже было поверили в свое близкое спасение, как вдруг позади них послышались яростные крики, затем грянул выстрел, и в воду шлепнулась пуля.

— Вперед, Казимир! Вперед! — кричал Робен, налегая на весла.

Сзади им кричали:

— Стой! Стой! К оружию!.. Лови их, держи!

Грянул второй выстрел, потом третий.