Бегство Отщепенца

Зимой с пищей вообще скудно. Сухих мышей, заготовленных осенью, явно не хватает. Домашние кошки давно стали большой редкостью и деликатесом, а крупные звери что-то редко попадаются на глаза. Охота зимой — дело трудное и опасное. Можно запросто замерзнуть и умереть, так ничего и не поймав. Именно зимой отщепенцы гибнут чаще всего, впрочем, это лишь те непоседы, которые не выдерживают голодного сухого пайка из летучих мышей.

Во время ночной охоты нюх и слух отщепенцев невероятно обостряются. Мелкую добычу они стараются сперва услышать, а потом уже разглядеть. Уловив малейший шорох, поднятый жертвой, отщепенцы бесшумно подкрадываются и хватают её цепкими длинными руками. Добычу покрупнее выслеживают по запаху. Но, как уже говорилось, боязливые пещерные жители выслеживают крупных зверей редко, только в отсутствие другого прокорма. Кстати, в качестве пищи отщепенцев больше интересовало вовсе не мясо, а кровь птиц и животных.

Случалось, конечно, что не только в зимнее время, но и летом некоторые из отщепенцев пропадали на охоте: кто свалится с дерева, кто утонет, в спешке не заметив глубокой ямы, заполненной водой. Ведь отщепенцы полагаются главным образом на свой нюх, и, раз учуяв жертву, преследуют её, очертя голову, не разбирая ничего на своём пути, ни на что, кроме следа, не обращая внимания, ничего не запоминая.

Впрочем, о пропавших отщепенцах никто никогда не жалел. Жители Пещеры не знают родственных связей и избегают дружбы. Дружба считается в их среде опасной болезнью, худшей даже, чем жалость. За попытку дружить, по доносу Хозяину, провинившегося отщепенца уничтожали.

Впрочем, заводить дружбу в Пещере редко кому и в голову приходило. Принцип «каждый за себя» был единственно уместен здесь для выживания. Ну, а если у кого-то и появлялось желание подружиться с соседом, то ненадолго: все помнили, что карательный механизм работает быстро и чётко.

Робин сам не знал, почему на него нахлынули эти воспоминания, зачем он пытается хоть немного осмыслить свою недавнюю жизнь. Но одно ему стало ясно сразу и наверняка: понять Пещеру по-настоящему можно, только очутившись вне её пределов.

Не только разнообразных деревьев, но и птиц в лесу было видимо-невидимо. Разных размеров и расцветки, они сновали туда-сюда и занимались своими делами, не обращая никакого внимания на человека, словно его и вовсе не было. И только одна маленькая разноцветная птичка почему-то неотвязно следовала за Робином, словно хотела что-то сказать ему.

Честно говоря, Робин был даже рад видеть эту пёструю летунью. Беглец уже давно перестал удивляться тому, что у него не появляется желания схватить и запихнуть в рот непоседливую пичужку. Но почему же она преследует его? Почему кружится и кружится рядом, ничего не боится и никуда не улетает?

Птичка оказалась удивительно красивой, необычной. Робин никогда не видел таких и называл её про себя Пеструшкой. «Может быть, птичка хочет, чтобы я пошёл за ней, — гадал беглец. — Я и пойду!»

Ведь ему было совершенно всё равно, куда идти. Лишь бы найти подходящее место, где можно спрятаться до наступления темноты.

Хорошо, что в распоряжении Робина было ещё достаточно много времени. Ведь день только начинался…

И Робин, не раздумывая, отправился туда, куда звала его Пеструшка.

ДЕТИ НАФТАЛИНЩИКОВ 

Робин бездумно следовал за Пеструшкой, стараясь внимательно смотреть под ноги, чтобы не споткнуться. Беглец не боялся потерять птичку из виду, потому что она сама явно не собиралась покидать беглеца. Когда Робин приостанавливался, птичка тоже кружилась на одном месте, терпеливо ожидая, когда он вновь отправится в путь.

Пеструшка непрерывно щебетала, словно чему-то радовалась, и Робину нравилось слушать шум её быстрых маленьких крыльев. «Куда она ведёт меня? — думал мальчик. — Наверное, хочет показать своё гнездо или… Я уж не знаю… Может, ей просто скучно? А может… я ей понравился тем, что не похож на её обычное окружение, на таких же, как она сама, лесных птиц? Вот она и заманивает меня куда-то, видимо, её забавляет новая игрушка».

Впрочем, похожих на Пеструшку птиц за всё время блуждания в лесу Робин больше ни разу не встретил. У неугомонной птички, решившей сопровождать Робина, пёрышки разноцветные, пёстрые. Хоть окрас у пичужки и яркий, но выглядит она не аляповато, а изящно, а в пестроте её перьев преобладает ярко-жёлтый, как яичный желток, цвет.

Мысль о том, что Пеструшка может заманить его в ловушку, Робину и в голову не приходила. Да и вообще голова беглеца соображала сейчас плохо. Свежий лесной воздух, щебет птиц, запах сырых свежих грибов — всё это завораживало и одурманивало вчерашнего жителя Пещеры.

Посох, который Робин смастерил без определённой цели, использовался теперь явно не по назначению. Путник то и дело размахивал им, словно пытался отогнать надоедливых насекомых, но похоже, что в этом лесу никаких мошек не было, или они были такие мелкие и не назойливые, что Робин их попросту не замечал. Беглец продолжал бесцельно идти сквозь чащу, забавляясь посохом как новой безделушкой.