Бегущий в лабиринте

- Хорошо, каждый обведите последние дней десять или около того на этом листе. Убедитесь, что подписали наверху, чтобы мы не сбились, что есть что. Когда закончим, я думаю, мы сможем что-нибудь увидеть.

- Что… - начал Минхо.

- Просто режь, черт возьми, - перебил Ньют. – Я думаю, что знаю, к чему он клонит. – Томас почувствовал облегчение, что наконец-то кто-то понял его.

Они принялись за работу, перерисовывая Карты с оригинала на восковую бумагу, одну за одной, стараясь не допускать ошибок, и спеша, насколько возможно. Томас использовал какую-то деревяшку вместо линейки, чтобы линии получались ровнее. Вскоре он закончил пять карт, затем еще пять. Остальные работали в том же темпе и были взбудоражены.

Пока Томас рисовал, он начал испытывать приступ паники, слабое чувство, будто они впустую тратят время. Но Тереза, сидящая рядом с ним, была так сосредоточена, даже высунула кончик языка, пока обводила линии то тут, то там. Она казалась более уверенной в том, что они что-то обнаружат.

Коробка за коробкой, сектор за сектором они продолжали.

- Все, я сделал все, что мог, - наконец объявил Ньют, нарушая тишину. – Мои пальцы адски горят. Посмотрим, сработает ли это.

Томас положил маркер, размял пальцы, надеясь, что был прав насчет всего этого.

- Хорошо, дайте мне последние несколько дней из каждого сектора – сложите в кучки на столе в порядке с Первого Сектора до Восьмого Сектора. Первый тут, - он указал на один конец, - Восьмой там, - он указал на другой конец.

Молча, они сделали то, что он просил, раскладывая то, что обводили, пока восемь низких стопок восковой бумаги не оказались лежащими в один ряд.

Перепуганный и нервный, Томас поднимал по одной странице из каждой стопки, проверяя, чтобы они все были за один день, сохраняя порядок. Затем он сложил их друг на друга, пока все восемь рисунков не стали как один. То, что он увидел, поразило его. Практически волшебным образом, как настраивающийся фокус, перед ним образовалась картинка. Тереза выдохнула.

Линии пересекались вверху и внизу, их было так много, что то, что увидел Томас, было похоже на шахматную доску. Но некоторые линии в середине – линии, которые двигались больше других – создавали более темную картинку, чем остальные. Она была тонкой, но без сомнения различимой.

В самом центре страницы была буква П.

43

Томас испытывал смешанные чувства: облегчение, что это сработало, удивление, волнение, мысли о том, к чему это ведет.

- Мужик, - сказал Минхо, разделяя чувства Томаса и выражая их одним словом.

- Это может быть совпадением, - сказала Тереза. – Проверим остальные, быстрее.

Томас так и сделал, сложив вместе восемь листов каждого дня в порядке от Первого Сектора до Восьмого. Каждый раз сформировывалась очередная буква в центре массы пересекающихся линий. После П была Л, потом Ы, потом Т и Ь. А затем Л…О… В.

- Смотрите, - сказал Томас, указывая на линию букв, которую они сформировали, сбитый с толку, но счастливый, что буквы были такими очевидными. – Произносится как ПЛЫТЬ, а затем ЛОВ.

- Плыть лов? – спросил Ньют. – Мне это не кажется каким-то шифром.

- Нужно продолжать работу, - сказал Томас.

Следующая пара комбинаций помогла им составить второе слово, которое оказалось ЛОВИТЬ. ЛОВИТЬ и ПЛЫТЬ.

- Определенно никаких совпадений, - сказал Минхо.

- Определенно, - согласился Томас. Он мог дождаться, что будет дальше.

Тереза указала на кладовку.

- Нам нужно пересмотреть их все, все коробки, которые там есть.

- Да, - кивнул Томас. – Давайте займемся ими.

- Мы не можем помочь, - сказал Минхо.

Все трое посмотрели на него. Он посмотрел на них в ответ.

- По крайней мере мы с Томасом. Нам нужно идти в Лабиринт.

- Что? – спросил Томас. – Это же намного важнее!

- Возможно, - спокойно ответил Минхо. – Но мы не можем пропустить этот день. Не сейчас.

Томас почувствовал прилив разочарования. Бежать в Лабиринт казалось пустой тратой времени по сравнению с поисками шифра.

- Зачем, Минхо? Ты же сам говорил, что модели повторяются из месяца в месяц - еще один день не будет ничего значить.

Минхо положил руки на стол.

- Это полная чушь, Томас! Из всех дней, именно этот может оказаться самым важным в поисках, как выбраться отсюда. Что-то могло измениться, что-то могло открыться. Фактически, теперь, когда дурацкие стены не закрываются, мы как раз можем проверить твою идею: остаться на всю ночь и исследовать все более тщательно.

Это пробудило любопытство Томаса. Он очень хотел этого. В замешательстве он спросил:

- Но что насчет шифра? Что насчет…

- Томми, - сказал Ньют утешающим голосом. – Минхо прав. Вы, шэнки, иди и займитесь Бегом. Я приведу несколько Глэйдеров, которым можно доверять, и мы продолжим работать. – Сейчас Ньют был больше, чем когда-либо, похож на лидера.

- Я тоже, - сказала Тереза, - останусь и помогу Ньюту.

Томас посмотрел на нее.

- Уверена? – он жаждал разгадать шифр сам, но решил, что Минхо и Ньют правы.

Она улыбнулась и скрестила руки.

- Когда собираешься дешифровать тайный код, я уверена, что женские мозги обязательно пригодятся. – Ее усмешка превратилась в ухмылку.