Белая борьба на северо-западе России. Том 10

25 октября выехал на 2-й взвод батареи, расположенный у деревни Малое Руссолово, наши части тогда только что отошли от Царской Славянки и стали на позиции перед Гатчиной. Пренеприятное ощущение въезжать в сферу огня без определенного дела и когда не знаешь обстановки. Большинство наших батарей поддерживало редкий огонь, противник отвечал тем же. Свернув от Романовки с Царскосельского шоссе на Павловское, въехал в деревню Горки, где встретил Данилова, наблюдающего за постройкой моста через Ижору у Большого Руссолова. «Для ваших пушек мост строю», – сказал он мне. «Благодарю, господин полковник, мост здесь совершенно необходим. Если противник займет Новые Бугры, и мои пушки, и пехота будут отрезаны и могут быть загнаны в воду». Расспросив его о положении на фронте и состоянии полков, узнал мало утешительного. Хотя новая позиция очень удачна, но зато количество штыков сильно поубавилось, особенно большие потери у волынцев из-за отсутствия снарядов и патронов, полки сильно потерпели от броневиков. «Хотел, забрав одну из своих рот, идти в Гатчину наводить порядок в тылу, – продолжал Данилов, – и заодно повесить Сулковского за нераспорядительность, из-за которой мы потеряли столько людей». В кратких словах он мне рассказывал о боях под Царским, о геройских и неравных схватках на подступах к Петрограду, стоивших столько лучших жизней. Он мне говорил, что на одном из совещаний кто-то ругал артиллерию за слабую борьбу с броневиками, но представители 3-й дивизии заявили, что своими батареями они вполне довольны. Данилов еще раз мне пересказал о действиях Лиона под Царской Славянкой, о сбитии Жадимеровским прямой наводкой пулеметов красных и о лихом поединке орудия Конной батареи с красным броневиком «Черномор». Губительным огнем бронепоезда наши части были сбиты со своих позиций и, кроме одной роты даниловцев, бежали. В это же время наши две батареи, за отсутствием снарядов, молча наблюдали, как в упор расстреливались наши роты. Все побежало. Но в это время из Гатчины на грузовике прибыла незначительная партия снарядов. На галопе выдвинутое орудие Конной батареи открывает огонь прямой наводкой, броневик отходит и положение восстанавливается. Больно и стыдно было слушать повествование о том ужасном положении, в котором очутилась армия вследствие недостатка подвоза, а поэтому неудивительно, что строевое офицерство, на глазах которого гибли лучшие люди и сотоварищи, кричало об измене. Действительно, то, что творилось в тылу, и бездействие начальства для искоренения этого зла было близко к измене.

Во взводе меня встретил Лион. Раненый несколько дней тому назад Андреев был эвакуирован в тыл. Жадимеровского я отправил в тыл отдохнуть, так как нестерпимая боль раненой руки не давала ему покоя ни днем, ни ночью. На взвод был прислан новый офицер, поручик Степанов, вскоре откомандированный по моей просьбе в другую батарею, как малопригодный офицер. Он принадлежал к партии офицеров, высланных на фронт после чистки тылов, произведенной особо назначенной комиссией. Кроме множества укрывшихся сухопутных офицеров, в тылу было сосредоточено порядочное количество морских офицеров в так называемом морском управлении, флот же весь состоял из одного «Китобоя». Лучшие элементы, конечно, нашли себе применение, служа на бронепоездах, а также в полевых штабах и пехотных частях, но большинство пребывало в тылу. На участке перед взводом часть позиции занимал недавно сформированный в Гдове Печерский полк, в его ряды были влиты и некоторые моряки. Формирование полка было еще, собственно говоря, не закончено, командный состав, мало подготовленный и незнакомый с подчиненными, был не на высоте. Кроме входившего в него так называемого «французского легиона», эта часть никуда не годилась. Наличие таких полков надо учитывать при желании доискаться причин наших неудач под Петроградом. Непонятно было также, отчего люди легиона, прибывшие, правда, из Франции, продолжали именовать себя «легионом» и носить французское обозначение чинов и званий.

Взвод стоял у Малого Руссолова, наблюдательный пункт был в Пеггелеве. С утра вместе с Лионом пошел в Пеггелево, чтобы сменить Степанова и ознакомиться с расположением наших частей на фронте. При нашем подходе к деревне противник открыл огонь, но мы все же благополучно дошли до наблюдательного пункта, где нашли Степанова.