Белая борьба на северо-западе России. Том 10

Позволительно, однако, думать, что правда на стороне комиссара Виннига. Если бы у германских солдат не было материальной заинтересованности, вряд ли бы они обороняли Либаву в течение 3 месяцев (с января по апрель 1919 года), чтобы затем освободить Ригу, а из Риги направиться еще дальше, для очищения от большевиков Северной Лифляндии и Латгалии. В пользу этого говорило также сенсационное заявление члена немецкой балтийской прогрессивной партии и депутата Народного Совета, присяжного поверенного барона Розенберга, сделанное им в речи об амнистии балтам, участникам бермондтовского похода. Барон Розенберг публично заявил, что он лично присутствовал при подписании договора между Ульманисом и Виннигом и что, действительно, германские солдаты, освободившие от большевиков Курляндию и Ригу, были обмануты латышским правительством, после того как они честно исполнили свой долг по договору.

В последний раз вопрос о наделении землей германских солдат был поднят 18 августа 1919 года в интересной полемике, возникшей между представителями крупного баронского землевладения в Латвии и министром иностранных дел Латвии.

В одном из очередных интервью латышским газетам министр коснулся вопроса о земле для германских солдат и разъяснил его в духе обычного для латышей толкования этого вопроса. В ответ на это интервью последовало следующее официальное письмо баронов Радена и Герсдорфа:

«Господину Министру иностранных дел Латвии С. А. Мейеровицу

Представители крупного землевладения прочли в газетах Ваше заявление от 2 августа, в котором Вы называете данное крупными землевладельцами обещание о наделении землей добровольцев-борцов против большевиков «предательским грабежом со стороны отдельных частных лиц», так как Латвийское правительство никогда не уполномочивало крупных землевладельцев на такое обещание. Балтийские крупные землевладельцы дали свое обещание о наделении германских солдат землею, находясь в полной уверенности, что договор, заключенный между представителями Временного Правительства и германским комиссаром Виннигом 19 декабря 1919 г. и подписанный обеими сторонами, остается в силе. Согласно этому договору, германским солдатам предоставлялись в Латвии гражданские права. Если правовая сила договора впоследствии оспаривалась Временным Правительством, то обвинение в предательском грабеже германских солдат ни в коем случае не может относиться к крупным землевладельцам. Ввиду этого представители крупных землевладельцев вынуждены самым энергичным образом протестовать против этого неслыханного обвинения.

Рига, 18 августа 1919 г.

Представитель Курляндских крупных землевладельцев барон Раден.

Представитель Лифляндских крупных землевладельцев Кандрат Герсдорф».

Министр иностранных дел Латвии ответил на это письмо следующим сообщением:

«Милостивые Государи!

В ответ на Ваше заявление от 18 августа с. г. сообщаю следующее: Вы хотите меня убедить в том, что крупные землевладельцы хотели наделить землей борцов против большевиков, но, очевидно, Вам неизвестен тот факт, что уже в декабре месяце 1916 года собрание Курляндских помещиков постановило продать треть своей земли германским колонистам отнюдь не для того, чтобы вознаградить их за борьбу с большевиками, а для того, чтобы онемечить Курляндию, и притом при условии, что Латвия будет присоединена к Германии (см. письмо Вадакского барона Бистрама от 5 мая 1919 г. и приказ Гинденбурга от 17 июня 1918 г. о колонизации прибалтийских провинций). По уверениям самих представителей крупных землевладельцев, колонизация Курляндии лицами германского происхождения должна была служить национальным и военным намерениям. Теперь эти люди имеют достаточно бесстыдства (audace), чтобы уверять, что они обещали германским солдатам землю на основании договора от 19 декабря 1918 г., который притом вовсе не был заключен. Если в этом деле имеется что-либо неслыханное, так это умение выставлять в выгодном свете тех лиц, от имени которых Вы ко мне обращаетесь. Если крупные землевладельцы действительно искренно намерены облегчить борьбу с большевиками, то им нужно думать о тех, которые теперь проливают свою кровь на границах нашей земли, а не о тех, которые в 1918 г., вопреки международным договорам, предательским образом предоставили Латвию ужасам большевиков, опустошающих всю Курляндию огнем и мечом и в свое время поддерживали заговор 16 апреля против нашего государства.

Ваши старания и «разъяснения» ни в коем случае не смогут меня убедить в противном.

Министр иностранных дел С. Мейеровиц».

В этом своем полемическом письме г-н Мейеровиц допустил большую историческую неточность, объясняемую, вероятно, неприятностями, пережитыми его товарищами по кабинету, свергнутому в Либаве 16 апреля 1919 года баронскими и правыми латышскими группами с помощью германских войск.