Белая колбаса любви

Тут он, видно, в мечтах отбыл на свой остров, потому что замолчал.

— Дальше что? — вывел его из размышления фонарик Алексея.

— Ну, он и разузнавал. На завод ездил, что-то вынюхивал. И среди шпаны местной потолкался. У него дружок был, из ахметовских, — понизил голос лохматый. — Так он через него пробил, что Ахмет сам зубами клацает, увели денежки. Соображаешь? Если ахметовские ребята не при делах, остается либо Чернов, либо ты. Может он и про Чернова что-то разузнал, я уж не спрашивал. Ему директор ваш, Яков вроде, что-то рассказал. А пару недель назад он мне подработать предложил.

— Как именно?

— Говорит: хочешь денег? А кто ж их не хочет: всего-то и делов — позвонить по телефону и попугать тебя маленько. Я и звонил, потом он отбой дал, а на следующий день явился в казино довольный, словно подарок получил, ходил и руки потирал. Мол, скоро денежки появятся, не придется у мамы клянчить. Вот и вся моя вина. Говорю же, совсем не при делах.

— А ты знаешь, что шантаж уголовно наказуем? — взвилась я, потому что, по его словам выходило, что он не шантажист, а жертва аборта.

— Ну, каюсь, я звонил, но за это же не убивают? — с надеждой уставился он на меня. — Может, я шутил.

— А в окно ты тоже в шутку влез? — горячилась я, порываясь дать ему леща.

— Это не я, — быстро сказал он, но сам себе не поверил и загрустил, ковыряя пальцем в ухе. Алексей снова ткнул его своим фонариком, а я стукнула по руке, чтобы не отвлекался на свои уши и говорил быстрее.

* * *

— Ладно, это был я. Тут вообще вышло плохо. — Он потер голову, видимо, вспомнив, как его огрела Пелагея. — Петька попросил тебя припугнуть. Ну, просто влезть в маске, типа связать, чтобы ты серьезно отнеслась к угрозам. Говорил, ты запаникуешь и обязательно денежки перепрятать решишь. Или как-то себя выдашь. Он прямо помешался на этой идее. Даже решил пожить у тебя, чтобы понаблюдать. Заодно и в доме пошуршать. Но, видно, ничего не нашел и сказал, чтобы я больше не звонил. Или узнал что-то новое, не знаю.

— А бабку ты по голове отоварил? И машину поджег? Ах ты, сукин сын, — зашипела я.

— Какую бабку, какую машину? Тут я не при делах. Я чего и позвонил… Не убивайте меня, — тут он скроил жалобную мину, а я еще больше разозлилась:

— Ты что несешь? Кому ты нужен? А если так боишься, зачем тогда позвонил?

— Ну, вы Петьку вычислили и сразу пулю в грудь. На меня бы вы вышли еще быстрее. Только я вас не выдам, — торжественно пообещал он и даже приложил руку к груди. — Мне вообще все равно, кто там кого ограбил и за что убил. Я жить хочу…

— С такими скверными привычками долго не проживаешь. Ты все сказал? — убирая фонарик под ветровку, сказал Алексей.

Лохматый обиженно засопел и, немного подумав, кивнул.

— Если еще что-то вспомнишь, звони, номер ты знаешь. И если ты кого-то подозреваешь, лучше расскажи нам сразу. Как бы тебе не отправиться следом за Петькой.

Алексей сделал мне жест головой, и мы повернулись к выходу, хотя моя душа требовала мести.

— А деньги? — прошелестел лохматый вслед.

— Скажи спасибо, что жив остался. И что ментов не вызвали, потому что на тебя смотреть жалко, — бросил Алексей на ходу. Мы вышли на темную улицу и направились к машине.

— Ну вот, твой шантажист и найден, — заметил Алексей, выводя мня из раздумий. — Моя версия оказалась верна: Петька искал бабло, причем решил работать по всем фронтам: прощупал тебя и бывших дружков отца. Узнал что-то или кого-то заподозрил, за что сейчас и отдувается в больнице.

Полный абзац. Может, тогда, нам можно вернуться домой? Шантажировать меня больше никто не станет, — протянула я. Дышать мне стало как-то легче. — А Петька-то, какой подлец… — только тут до меня дошло чужое коварство. — Конечно, убивать он меня не собирался, но шантажировать — это же надо такое придумать. Ладно, поехали за Пелагеей и махнем домой. С покушением на Петьку путь полиция разбирается, главное — мне больше не угрожают.

— Ты забыла, что Петра пытались убить? Значит, кто-то настроен весьма серьезно. И ты, возможно, по-прежнему в опасности. Если это, конечно, не ты пыталась избавиться от наследника таким диковинным способом. А что, мотив имелся: он узнал, что ты…

— Это не я, — поспешно заверила его я, пока он не начал фантазировать.

— Ну вот. Значит, все еще хуже, — кивнул Алексей. — Его пытались убить. Что он такого успел накопать, что от него поспешили избавиться? Если верить слухам, ребята Ахметова деньги не брали. Опять-таки, это только их версия. Но будем отталкиваться от того, что есть. Деньги не брали, значит, и не убивали. Потому что деньги сами ищут. Ребята Чернова вполне могли, только зачем им тогда за нами следить?

— К примеру, чтобы убедиться, что мы не ищем бабло и не выведем их на чистую воду.

— Нет, скорее всего, они следят за нами, потому что уверены, мы как раз ищем бабло и их к нему приведем. Если у нас на хвосте сидят и те и те, значит, оба не при делах. Получается, есть кто-то третий? Тот, кто убил Бориса, взял деньги и теперь очень не хочет, чтобы об этом кто-то узнал.