Белая радуга

До полудня успел пообщаться с парой клиентов, потом наступило затишье, и Эдик вдруг ощутил, как тревожно сжимается и ноет сердце. Что-то было не так. Он знал цену такой странной, вязкой тишины, которая всегда наступает перед бедой. Тот день, когда умер его отец, тоже был очень тихий. И с мамой это повторилось. Антон все не перезванивал. Проверив телефон, Эдуард досадливо крякнул: разрядился. Поставил в темпе на подзарядку и включил, едва аппарат немного ожил.

Сразу же позвонила Элла. Голос ее звучал испуганно, она почти кричала:

– Эд, с тобой все в порядке?! Где ты?!

– На работе, – растерянно отчитался Редкий. – А в чем дело-то?

– Если можешь, поезжай прямо сейчас к Антону.

– Элка, что-то случилось?! Скажи мне!

– Да, – ответила она совсем тихо, он едва расслышал. – Случилось. Но это не по телефону.

Редкий тут же сорвался с места, даже не стал придумывать оправданий для начальства. Поймал машину, едва под нее не попав, помчался за переезд в Загвоздку. К дому Антона он приближался на ватных ногах.

Вступил, пинком распахнув дверь, в квадратную прихожую, из которой просматривалась кухня. Первым делом увидел Бориса, который сидел там за столом, широко расставив локти и обхватив руками голову. Плечи его ежесекундно сотрясались, из приоткрытого рта вылетали сиплые рыдания. Из-за двери в комнату доносился на повышенных тонах голос Антона, кажется, он говорил по телефону.

Эдик в два шага оказался на кухне, посмотрел ошеломленно на Бориса, но тот его даже не заметил, не поднял головы. Редкий не посмел ни о чем спросить и рванул в комнату. Там Кинебомба метался по комнате, на стуле у стены сжалась Элла и не спускала с него глаз.

– Народ, что случилось-то? – закричал Эдуард. – Что-то с детьми?

Антон резко остановился, глянул на него и сказал:

– Глеб погиб.

– Что?!

– Ты меня слышал. Он перестал отвечать на звонки, ты, кстати, тоже. Я ехал из Питера, с автобуса пошел сразу в сквер и застал там полицию и скорую. Увозили двоих, оба были мертвы.

– Двоих? – задохнулся Эдик, решив, что погиб кто-то из ребят.

– Да. Наш Глебка и еще какой-то мужчина.

– Они подрались, что ли?

Кинебомба покачал головой:

– Они даже рядом не стояли. Я позвонил одному старому приятелю из прокурорских, умолил его узнать обстоятельства случившегося. На этот момент известно, что Глеб и другой мужчина найдены мертвыми по разные стороны сквера. Внешних повреждений никаких, вскрытия пока не было.

– А дети?

– Про них ничего не известно. Соня проверила классы, никто из ребят в школе не появился.

– Таня пошла домой, увела с собой новую девочку.

– Насчет этого я в курсе. Глеб успел рассказать по телефону, что ты пошел за ними.

– Так ты тоже был там? – придушенно ахнула Элла.

Редкий успел вяло удивиться, почему Тоха ей не сказал.

– Да. Потом мы разделились. Но там, в сквере, не было и намека на опасность.

Он ощущал себя виноватым, словно оставил приятеля в беде. Элла вдруг сорвалась со стула, бросилась к нему, обхватила за шею. Впервые она так явно демонстрировала свои чувства, и Редкий был растерян, сбит с толку. Он продолжал бормотать:

– Этот мужчина… он ничего Глебу не сделал бы, я немного знал его. И он тоже мертв. Я ничего не понимаю…

Кинебомба замер, нахмурился.

– Кто это был?

Эдуард рассказал в паре предложений самую суть.

– Почему ты молчал? – тихим жутким голосом спросил Антон.

– Не знаю. Хотел сперва сам все обдумать, может, выйти на эту их организацию…

– Ладно. Потом поговорим. Сейчас нужно как можно скорее разыскать детей, убедиться, что они в порядке. Но если найдем, то быть с ними предельно осторожными.

– Почему? – нахмурился Редкий. – Ты думаешь, они могут быть опасны? – И он тут же вспомнил предупреждение теперь уже покойного Гриши.

– А что прикажешь думать? Они встретились, все пятеро, и тут же два человека погибли странной, пока необъяснимой смертью. И этот Гриша тебе на что-то подобное намекал.

– Он не… Там о другом речь шла. И английские дети были вместе полтора месяца и никому не причинили вреда!

– Да не факт! Мы слишком мало про них знаем.

С этим Эдуард спорить не стал. Только добавил:

– Глеб для тебя снимал их общение на телефон. Так что полиция тоже может сейчас искать детей.

Кинебомба смачно ругнулся, схватился за телефон. Вышел сначала из комнаты, потом во двор.

Элла все еще стояла рядом, вроде обнимала, но вся словно бы обмякла, низко опустила голову. Эдик приподнял пальцем ее подбородок, поцеловал в краешек рта – губы ощутили соль – и шепнул на ухо:

– Родная, ну что ты так испугалась?

Девушка всхлипнула:

– Я не знала, что ты тоже был там, у сквера. Ты мог погибнуть. Может, тебя только мгновение отделяло от смерти.

– Но я не погиб…