Белая ворона

Однако Эра будто не слышала их. Она вышла из толпы и посмотрела прямо в глаза единорогу, который немедленно опустил свой рог и приготовился. Шея девушки беспомощно белела перед черным острием.

– О, мудрейшее создание, – сказала девушка, не поднимая глаз. – Позволь мне приблизиться к тебе! Я не причиню тебе вреда.

Эра выпрямилась. Тень стояла все так же угрожающе, выставив вперед рог. Ее голова была опущена почти до самой земли, ноги для устойчивости разведены в стороны, тело ежесекундно сотрясала дрожь.

– Глупая девчонка! – крикнул светловолосый. – Вернись, если тебе жизнь дорога!

Но девушка выпрямилась и, открыто глядя в голубые глаза единорога, двинулась вперед. Она подошла совсем близко. Сердце в ней так и прыгало, но она всеми силами старалась не выдать волнения. Рог единорога почти уперся в шею девушки, и она остановилась под пронизывающим взглядом голубых глаз.

– Сумасшедшая! – ахнула мать.

Но Тень не ударила. Вместо этого она медленно подняла голову вверх, позволив девушке приблизиться к себе. Обрывки повода висели перед нею, но Эра и не подумала взять единорога под узды, как лошадь. Она осторожно прикоснулась пальцами к черной дрожащей шее. Увидев, что это не пугает Тень, провела ладонью по грязной шерсти, затем все так же медленно потянулась к окровавленным губам, потом еще выше, мягким движением расстегнула подбородный ремень и аккуратно, стараясь не мельтешить перед глазами, дотронулась до затылка единорога, мягко сняла уздечку и бросила ее на землю. Затем положила руку на черную холку и, не спеша, двинулась вперед. Тень как будто прочитала ее мысли и послушно пошла за нею, припадая на все четыре ноги, не глядя на расступавшихся перед ними людей, молча доверившись своей юной спасительнице. Толпа пошла за ними, но девушка обернулась.

– Не насмотрелись еще? – спросила она. – Мало вам зрелищ?

И пристыженные люди остались стоять на месте.

ГЛАВА 13

Они прошли через весь двор за сарай и за пастбище. Там стоял небольшой покосившийся домик с заборчиком и маленький загон с травой. Тень проследовала за девушкой в загон и остановилась там, чувствуя, что рука соскользнула с ее холки.

– Боже, что они с тобой сделали! – со слезами на глазах прошептала Эра, глядя на единорога. – Но не бойся, больше никто тебя не обидит.

Она отошла к воротам загона и чуть прикрыла их.

– Я не буду закрывать дверь, чтобы ты не чувствовала себя в плену. Все равно никуда не убежишь в таком состоянии… Я принесу воды, – Эра словно бы разговаривала сама с собой.

Она ушла за угол. Тень осталась одна. Убежать? Как раз представился случай, которого она так ждала! Единорог посмотрела на свои дрожащие ноги. Нет, в таком положении все равно не выжить. Она не сможет даже нормально ходить. К тому же, девушка явно не желала ей зла. Да и терять было нечего.

Через несколько минут спасительница вернулась, с трудом неся два полных ведра воды. Следом за ней послушно шел ее вороной жеребец. Эра улыбнулась единорогу, расседлала коня и поставила перед ним ведро с водой, в котором он тут же утопил губы. Отнесла седло и уздечку в домик, вернулась и поставила второе ведро с водой перед Тенью, не переставая разговаривать тихим, спокойным голосом. Затем снова ушла. Вода и ведро пахли человеком. Преодолевая отвращение, Тень все же осушила его до дна и огляделась. Девушка уже живо шагала к ней с огромной охапкой чистой соломы, за которой ее саму почти не было видно. Она положила солому в угол загона, аккуратно разровняла ее руками и выпрямилась, смахивая с рубашки прицепившиеся соломинки.

– Отдохни, – сказала она, – можешь спать спокойно. Тут тебя никто не обидит.

Она подозвала коня, взяла ящичек со щетками и исчезла за домиком. Тень огляделась вокруг. Отсюда не было видно дороги, и это радовало. Единорог подошла к соломе и понюхала ее. Опять этот тошнотворный, этот ужасающий запах человека! Дверь все еще открыта… Но Тень подогнула дрожащие ноги и легла в солому, стараясь спрятаться в ней, как когда-то, будучи малышкой, пряталась в сухих листьях, дожидаясь прихода матери. Чтобы восстановить силы, нужен был сон. Изнеможение дало о себе знать, и она смогла все же закрыть потяжелевшие, усталые веки и уснуть, несмотря на тревожное чувство беспомощности и беззащитности. Спала чутко, но долго и без сновидений, часто сон переходил в болезненную полуявь, полную страха перед окружающими ее опасностями.

Когда она открыла глаза, первым, что увидела, был большой тюк душистого сена, лежащего прямо перед глазами. Помедлив в нежелании поднимать голову, чтобы не вызвать новую боль, Тень все же встала на ноги и отряхнулась. Не надо говорить, как болело ее тело. Голова раскалывалась на куски, а засохшая кровь забила ноздри, заставляя чихать и мотать головой.