Белее бледного

"Тебя забыли спросить, облизьян" - ответила Елена Васильевна, на ходу наполняя шприц. Положив девушку в ванную, она быстро сделала укол и, просунув резиновый шланг прямо в горло няни, стала наполнять её желудок тёплой водой из-под крана. Бледное тело Нимфы скрутил спазм, и её начало рвать прямо в позолоченное нутро бюджетной аквадискотеки.

"Что ты дэлаишь, твар, ванную пачкаиш! Уберите быстро эту падаль, вэзите в морг!" - завизжал государственный чиновник, топая ногами.

"Пошёл на хуй" - громко и внятно ответила врачиха, продолжая держать пострадавшую в Г-образном состоянии.

"Ты, старая бляд, пайдешь на хуй, буду званыт главврачу" - члэн фэдэрации выбежал в коридор, быстро набирая номер на мобильнике. Через две минуты он вернулся и сунул телефон в руки Елены Васильевны: "Гавары главврач и убирай эта падаль".

Врачиха взяла трубку: "Да, слушаю. Какой нахуй морг, ты ёбнулся, Моисеич? Она ещё жива, да, делаем промывание. Куда увозите бля, не довезём. А знаешь что, пошёл-ка ты тоже нахуй. Я уволена? Сам будешь трупы от Ходжиева вывозить? Ну чо, дело хозяйское".

"На, теперь тебя" - врачиха передала мобильник санитару и повернулась к пострадавшей.

"Сделаем, Семён Моисеевич! Так точно! Понял Вас!".

Санитар перевернул Нимфу и схватил её за руки: "Бери за ноги" - проорал он водителю, и тот послушно взял умирающую за бледные ноги.

"Вы чо творите, ёбаные полудурки? Кладите обратно, быстро, бля".

"Не надо командовать, Елена Васильевна, вы в скорой больше не работаете, а нам надо о себе подумать, у меня вообще дети, а ещё жена и кредиты".

Водила молчал. Вдвоём они подняли тело, положили его на каталку и повезли к машине, члэн фэдэрации радостно бежал впереди и распахивал двери.

Врачиха побрела следом, еле переставляя ноги. Проходя столовую, Елена Васильевна, натянув резиновые перчатки, задумчиво взяла в руки массивную дубовую солонку с позолоченной крышкой и открутила последнюю. Достав из кармана халата наркоманский с виду пакетик, она высыпала всё его содержимое в солонку и закрутила крышку обратно.

"Посмотрим, кто теперь вас приедет спасать" - злорадно пробормотала она себе под нос: "Но мне почему-то кажется, не успеют".

Усевшись рядом с водителем в "Спринтер" и стараясь не смотреть на 17-летнюю красавицу сзади, доживающего последние минуты, она обратилась к водителю: "А знаешь, Саш, лучше уходи из скорой, куда угодно, хоть душу сохранишь, хотя теперь уже и не так, чтобы очень. Ведь это вы её убили, ты и тот долбоёб, что сидит сзади, да ещё и лыбится".

Водила молчал. Через некоторое время он всё таки задал вопрос: "А чё они все самоубийством кончают? Можно ведь аборт сделать, найти другую работу..."

"Какую другую Саш, без регистрации и прописки? А без медицинской страховки кто ей будет делать аборт? Только платно, но непохоже, чтобы у неё были деньги даже на проезд. И потом, в 17 лет такое сложно пережить, ты бы смог? У Джеймса Хэдли Чейза есть замечательный роман, после которого его сразу признали во всём мире: "Нет орхидей для миссис Блёндиш". Там по сюжету, молоденькая девушка попадает в похожий переплёт, даже не столь экстремальный. Папаша у неё миллионер, и всё равно, когда её наконец вытащили, она не смогла с этим жить и выбросилась из окна. Вот такая хуйня. Но больше трупов от этого семейства не будет, отвечаю, их бог накажет".

"Прямо таки бог?"

"Ну или цианид натрия, который я высыпала им в солонку" - добавила Елена Васильевна про себя.

Она развернулась и проверила у Нимфы пульс. Пульса не было.

"Всё, пиздец. Разворачивайся, едем в морг".

"В какой?"

"В наш бессмысленно, он переполнен, давай на Фортунатовскую, там огромная больница".

Глава 8. Большая любовь паталогоанатома

Вот так Нимфа и попала на Фортунатовскую, к нашему похотливому герою. Как говорится: из огня, да в полымя, впрочем, теперь ей было уже всё равно.

Харон Абрамович быстрым шагом вошёл в корпус № 7 и увеличил темп, практически бегом добравшись до прозекторской. Захлопнув за собой дверь, он закрыл её на щеколду и подошёл к белой как снег обнажённой молоденькой красавице, лежащей на металлическом столе. Одновременно господин Мовсесян через правый карман брюк держал себя за член, быстро наливающийся кровью.

Схватившись обеими руками за всё еще упругую девичью грудь, он аж застонал от наслаждения, а его член упёрся прямо в основание металлического столика. Отпустив грудь, он полез дальше, к самому священному Граалю, но внутри было сухо и немного прохладно.

"Ах да" - Мовсесян стукнул себя по лбу: "Смазка!"

Он расстегнул рубашку, вытащив цепочку ,на которой висел ключ и, встав на четвереньки, открыл самый нижний металлический ящик в тумбочке, там было всё нужное для хорошего секретного секса. Достав чёрный флакон любимого лубриканта Swiss Navy, он подошел к столу, раздвинул трупу ноги, выдавил изрядное количество крема на лобок и полез дальше, нанося смазку и на внутреннюю поверхность обеих пещер удовольствия. Но тут его член, стоящий как мраморная стелла в честь павших героев, не выдержал, задрожал и начал пульсировать.