Белее бледного

"Это был пиздец" - признался он покойной даме: "Я так сильно кончил первый раз в жизни, теперь буду тебя беречь так, как только смогу, поверь".

Нимфа молча улыбалась.

Голый Мовсесян выдвинул из стены металлический ящик для трупов и начал рассуждать про себя: "Совсем морозить её нельзя, сильно ухудшится внешность и оставлять в тепле тоже - быстрое разложение, что тогда? Главное - не заморозить жидкости, так что поставлю-ка я термостат на +4, как в обычном холодильнике, самое оно. Так красавица, вставай".

Он подал Нимфе руку, и та изящным движением спрыгнула на пол: "Ложись сюда, холодно, но хуле делать, так будет лучше всего". Дама послушно улеглась на холодную металлическую поверхность, а Харон Абрамович задвинул ящик и повернул ручку замка. Затем, поставив термостат в нужное положение, он занялся обычными своими делами, с сексом уже не связанными.

Глава 10. Нелюбимая жена

Придя домой после работы, Мовсесян скинул ботинки в прихожей и прошёл на кухню, положив пакет с продуктами из "Перекрёстка" на стол. Лилит Рубиковна стояла за плитой и что-то готовила.

"Переодевайся, сейчас ужинать будем" - прокуренным басом заявила благоверная.

Харончик кивнул и отправился в комнату, где повесил измятые брюки на стул, тщательно замаскировав их сверху пиджаком. Затем туда же отправилась ещё и рубаха с галстуком, и брюки окончательно исчезли под кучей одежды. Накинув халат, он вернулся на кухню и уселся за стол напротив благоверной. Аппетит после дневных любовных приключений он нагулял, так что сразу вцепился зубами в кусок говядины, как бы это банально не звучало, по консистенции напоминающий подошву кирзовых сапог, которые когда-то наш герой носил в армии. С трудом оторвав часть от основы, он принялся пережевывать её, хотя казалось, это невозможно, поскольку та состояла практически полностью из одних жил.

С неимоверными трудностями проглотив плохо пережеванный кусок, Мовсесян немного подумал и переключился на макароны, поскольку жевать дальше хитросплетения сухожилий сил уже не было.

Супруга закурила новую сигарету и выдохнула дым прямо в лицо нашему герою: "Слушай, Харончик, ты не охуел?" - задала она странный с первого взгляда вопрос.

"А что такое, работаю, всю зарплату тебе отдаю, чем ты ещё недовольна?" - попытался выкрутиться Мовсесян, но благоверную, обладающую весом и манерами тяжелого танка, сбивать с мысли представлялось занятием совершенно бесперспективным.

"Что такое бля-я-я..." - передразнила Лилит Рубиковна: "Мы с тобой женаты или нет?" - она сдёрнула со стены календарь и бросила его Харону Абрамовичу прямо в тарелку: "Я крестиками отмечаю дни, когда ты сучёнок, соизволил наконец, выполнить свои супружеские обязанности. Ну давай, найди хоть один. Я уже не говорю о качестве, до Джонни Синса тебе как до Китая раком, так, подёргаешься как паралитик пару минут и кончишь, а я зрелая женщина, мне нужно значительно больше и чаще!"

Мовсесян перелистнул новый календарь за 2022 год с румяным Дедом Морозом в хирургической маске на обложке. Ни на Январе, ни на Феврале никаких крестиков не стояло, и он понял, что дело не просто запахло, а можно сказать, завоняло керосином и тут же перешёл в наступление, хотя и отчётливо понимал, что сейчас сие не проканает.

"Да? А чем ты меня кормишь? Попробуй бля, прожевать эту ебучюю подмётку и скажи спасибо, что я вообще ноги кое-как таскаю" - с этими словами наш герой скинул календарь на пол и метнул в Лилит Рубиковну остатки жилистого антрекота, оставив на лбу благоверной жирное коричневое пятно.

"Ну всё, пиздец тебе, дохляк ебаный" - заявила дама, схватила своей мощной дланью тщетно трепыхающегося мужа за шкирку и потащила его в спальню. Там, кинув Харончика на кровать, она заодно влепила ему затрещину, от которой у того всё поплыло перед глазами и начала разоблачаться. Увидев перед собой на расстоянии вытянутой руки огромные сиськи, свисающие почти до пупка, жирное пузо и слоноподобные ноги, наш герой начал было впадать в панику, но так как подобные вещи случались относительно часто, собрался с последними силами, понимая, что коитуса не избежать.

Лилит Рубиковна тем временам улеглась, широко раскинув ноги и выставив на всеобщее обозрение заросшую густыми кучерявыми кустами промежность.

Господин Мовсесян напрягся и закрыл глаза и тут-же, пред ним предстала прекрасная улыбающаяся Нимфа, стройная и грациозная как кошка, да ещё и приятно-прохладная на ощупь. Член героя-любовника начал медленно оживать. Когда он достиг нужных кондиций, Харончик на ощупь взгромоздился на супругу и начал движения. Это продолжалось довольно долгое время, поскольку в морге он оставил почти всю свою сперму в новой молчаливой пассии. Но кончить было необходимо, иначе половой акт считался незасчитанным. Наконец, взмокнув как гребец на галерах, Мовсесян кончил и открыл глаза.

Благоверная довольно похлопала его по щеке, отчего голова Харончика моталась на тонкой шее как от ударов Кости Цзю.