Белое движение. Том 1

Для пополнения Армии оружием, снаряжением, патронами, а также чтобы парализовать передвижение красных войск, Деникин решил захватить в свои руки участок Владикавказской железной дороги – станции Крыловская, Сосыка-Ейская, Сосыка-Владикавказская. Бригаде Маркова был поручен набег на Сосыку, закончившийся удачно в смысле захвата трофеев (три поезда, 70 пулеметов), но обошедшийся слишком дорого: 27 человек убитых и 44 раненых только в 1-й роте Офицерского полка. 30 апреля, с окончанием этой операции, завершился и 1-й Кубанский поход, во время которого Добровольческая Армия потеряла две трети своего состава – более 3 000 человек, провела 35 из 75 дней в боях, выдержала 20 крупных столкновений, совершила 10 переходов через реки, 8 раз переходила через железную дорогу.

* * *

К 1 мая 1918 года вся Армия сосредоточилась в районе станиц Мечетинская и Егорлыцкая. Бригада генерала Маркова, расположившаяся в Егорлыцкой, приводила себя в порядок. В одно майское утро Сергей Леонидович собрал чинов своей бригады в помещении станичной школы и после своей речи о значении только что закончившегося похода, указывая на лежавшие на столе бумаги, сказал: «Вот здесь лежат несколько рапортов. Их подали мне некоторые из чинов моей бригады. Они устали… желают отдохнуть, просят освободить их от дальнейшего участия в борьбе. Не знаю, может быть к сорока годам рассудок мой не понимает некоторых тонкостей. Но я задаю себе вопрос: одни ли они устали? Одни ли они желают отдыхать? И где, в какой стране они найдут этот отдых? А если, паче чаяния, они бы нашли желанный отдых, то… за чьей спиной они будут отдыхать? И какими глазами эти господа будут смотреть на своих сослуживцев, в тяжелый момент не бросивших армию? А если после отдыха они пожелают снова вступить в армию, то я предупреждаю, в свою бригаду я их не приму. Пусть убираются на все четыре стороны к чертовой матери». После столь гневной отповеди большинство из подавших рапорты забрали их обратно.

Подвиг генерала С. Л. Маркова у станции Медведовской 3 апреля 1918 года. Рис. С. Ефремова. 1930

Генерал Марков, казалось, совершенно не отдыхал. С утра до вечера его можно было видеть в станице или скачущим куда-то верхом, или идущим куда-то быстрым шагом. Не было частей в его бригаде, которых он не навестил бы, не поговорил. «Налетал» Марков и к черкесам, служившим в его конвое и в Черкесском конном полку. Простодушные всадники любили его за беззаветную храбрость, за сердечный без высокомерия подход к ним, за заботу о них, за веселый нрав и справедливость. Поэтому они всегда высоко ценили его похвалы, благодарности и по достоинству оценивали его взыскания, наказания и даже гнев. Случай, когда в походе Марков плеткой выгнал в степь за грабеж одного черкеса с предупреждением: вернется – будет расстрелян, вызвал в них восхищение. Черкесы, как и все Добровольцы, не только любили своего генерала, не только боялись, но и почти обожествляли его и были самозабвенно преданы ему.

В Офицерский полк стали еженедельно прибывать пополнения, хотя и малыми группами. Группы представлялись генералу Маркову, и каждому добровольцу он задавал 2–3 вопроса. Однажды присутствующие обратили внимание на довольно продолжительный разговор Маркова с новоприбывшим поручиком.

«Как? Вы решили идти по стопам дядюшки?» – спросил генерал. – «Так точно! Насколько мне удастся», – был ответ поручика. Оказалось, что это тот самый племянник генерала Незнамова, который студентом слышал беседы своего родственника с Сергеем Леонидовичем. Теперь он много расспрашивал о генерале и сделал вывод: принципы военного искусства, которые Марков проповедовал до войны, блестяще подтвердились его делами последующих лет.

В течение мая шло непрерывное численное усиление Добровольческой Армии. 26 мая с Кубани пробились два казачьих полка, до 1 500 шашек. Затем была торжественная встреча отряда полковника М. Г. Дроздовского, отряда «рыцарей духа, пришедших издалека и вливших в армию новые силы», как сказал генерал Алексеев. 17 мая Марков уехал в отпуск в Новочеркасск, как и все отпускные, на две недели. Там он после официальных визитов стал в первую очередь навещать своих раненых в госпиталях, справляясь об их здоровье и желая скорейшего возвращения в строй. «Появление генерала Маркова в лазаретах вызвало слезы радости у раненых, – вспоминает участник борьбы. – С гордостью мы смотрели на него и, кто мог, в своих рваных мундирах выходили на Московскую улицу или в Александровский сад, чтобы лишний раз увидеть своего любимого Вождя, где он в сопровождении офицеров нагонял страх на тыловых патриотов».

Однажды в Новочеркасске было объявлено, что Марков выступит в здании городского театра с докладом о Кубанском походе, о целях и задачах Добровольческой Армии, о необходимости восстановления Великой России. К назначенному часу театр был буквально набит народом, не было ни одного свободного места даже в проходах.