Белые лилии

Скайлар с облегчением выдыхает. Она боялась, что я все ему расскажу. Испорчу им свидание, или что там у них. Я вытягиваю шею и вижу в столовой стол со свечами, накрытый на двоих. Значит, свидание. Черт!

И почему я думал, что этого не случится? Потому что она беременна?

Она отходит в сторону и пропускает меня внутрь.

– Да, конечно.

Я вдруг вспоминаю про цветы у меня в руках, и чувствую себя полным идиотом из-за того, что вломился к ней без предупреждения. Я с невозмутимым видом кладу их на столик в прихожей.

Джон идет к задней двери.

– Пойду проверю стейки. Приятно познакомиться, Гриффин.

Я киваю ему, и странное ощущение пробегает по всему моему телу. Он выходит из моей задней двери в мой внутренний дворик проверить стейки, которые жарит на моем гриле. Больше всего на свете я хочу сейчас пойти за ним и размозжить его ничего не подозревающую голову о мою бетонную стену. Никогда в жизни я не хотел заявить на что-либо свои права так, как я хочу сейчас заявить их на нее. Она вынашивает моего ребенка, черт возьми!

Скайлар замечает, что у меня сжаты кулаки, и вопросительно смотрит на них, приподняв одну бровь.

Все мои силы уходят на то, чтобы разжать кулаки, когда я прохожу мимо нее.

– Я на одну минутку, – говорю я.

Я поднимаюсь по лестнице, перепрыгивая через две ступеньки, и бегу в свою комнату. Чем быстрее я уберусь отсюда, тем лучше. На пороге хозяйской спальни я останавливаюсь как вкопанный. Комната совершенно преобразилась. Мебель, которая стояла здесь у нас с Эрин, исчезла, ее заменили какие-то предметы из комнаты для гостей, диван, который раньше стоял у меня в студии, и несколько предметов мебели из старой квартиры Скайлар. Я ненадолго закрываю глаза и вдыхаю слабый запах ее цветочных духов.

Мой взгляд падает на постель. Здесь мы занимались любовью. Простыни смяты, и я испытываю необузданную ярость при мысли о том, что здесь побывал Джон.

Потом замечаю на прикроватной тумбочке фотографию. Это фотография, которую я сделал на пикнике, когда волосы у Эрин и Скайлар были одинакового темного оттенка. Скайлар стоит и смотрит на Эрин – а та стоит перед ней на коленях, прижав руку к ее едва заметному животу. Обычно на подобных фотографиях муж любуется своей беременной женой. Но эта фотография красноречиво рассказывает об их особой дружбе. Думаю, Эрин была права: они со Скайлар и правда половинки друг друга. Эта фотография – хорошее тому подтверждение. Я профессионал, но даже я не не смог бы выбрать лучшую фотографию.

– Извини, – произносит Скайлар, подходя ко мне сзади. – Тебе, наверное, нелегко видеть здесь мои вещи.

– Все в порядке.

Если бы она только знала! Если бы она знала, что дело совсем не в этом! Если бы у меня хватило духу сказать ей, что моя реакция вызвана не тем, что это больше не комната Эрин, а тем, что больше всего на свете я хочу заключить Скайлар в объятия и провести с ней еще одну невероятную ночь. Только на этот раз я бы не сбежал. Я бы остался и отдал должное каждому сантиметру ее тела – снова и снова. Но я не произношу этого вслух. Особенно когда внизу находится он.

– Я попросила Мейсона перенести твои вещи в другую комнату, а одежду Эрин упаковала в коробки и перенесла на цокольный этаж.

Я оборачиваюсь к ней, и она заканчивает почти шепотом:

– Я не знала, что с ней делать.

– Знаю. Все в порядке.

Я прохожу мимо нее, бросая последний взгляд на постель. По пути в комнату для гостей я прохожу мимо детской. Я останавливаюсь в дверях и вижу, что комната ни капли не изменилась с тех пор, как Эрин ее обустроила. В комнате для гостей стоит моя мебель. Всю комнату занимает огромная дубовая кровать с балдахином. Эрин настояла, чтобы это было первым, что мы купим в наш новый дом.

Я смотрю на тумбочку со своей стороны кровати – это ведь еще моя сторона? – и у меня перехватывает дыхание, потому что там стоит фотография Эрин, когда она была молодой и проходила химиотерапию. Комната выглядит точно так же, как раньше. Вплоть до моего мобильного телефона, который все еще лежит на зарядке на книге, которую я читал.

Я забираю телефон и зарядку, потом открываю шкаф и беру несколько своих любимых рубашек. Потом выхожу из комнаты и замечаю, что Скайлар наблюдает за мной, прислонившись к стене.

– За остальными вещами я приду в другой раз.

Скайлар ничего не говорит, только кивает.

Спускаясь по лестнице, я разглядываю семейные фотографии, которые Эрин со вкусом развесила на стене. Скайлар не сняла ни одной из них. Фотография с нашей свадьбы все еще занимает главное место в центре. Зато в подборку добавились новые фотографии, включая снимки семьи Скайлар. И даже фотография, на которой мы с Эрин держим снимок с УЗИ. Это одна из последних фотографий Эрин, вскоре после этого она стала выглядеть по-настоящему больной и попросила больше ее не фотографировать.

Проходя через гостиную, я замечаю серебряную урну, которая так и стоит на камине, и замираю на месте. Я подхожу к ней и провожу пальцем по выгравированному имени Эрин.