Белые пешки

– Давай без «забрать», у нас и так такое ощущение из-за Марти и Крыса. Ну… что рано или поздно он ее заберет. Но так или иначе, – очень медленно он убрал руку со страницы скетчбука, – мы тебе рады. Ты кажешься классным.

Оказалось, что Дэн нарисовал меня. Набросал карандашом, но портрет выглядел живее меня настоящего. Я вальяжно сидел вполоборота за стойкой и держал бутылку коньяка, а у моих ног лежал лев. Почему-то у льва на лбу были солнечные очки, и часть гривы заплетена в афрокосы. Breathtaking!

– Я иногда добавляю что-нибудь странное, – признался Дэн. – Особенно когда мне нравится то, что я рисую. А еще… – Тут он резко встал, поднял руку, помахал – и вся банда, включая вновь вынырнувших из-за портьеры, раскрасневшихся, чем-то довольных Марти и Крыса, мигом заметила жест, начала к нам подходить. – Мы придумали, как тебе помочь, Лёв. Ну, чтобы твой отец понял, что таких сотрудников надо ценить.

Лева не успел ни рассыпаться в благодарностях, ни расспросить подробнее: запоздало сообразил, что счета скоро начнут блокировать, и ломанулся к банкоматам. Сизиф не шутил, фокус проворачивал не впервые. Такие рычаги у него были, видимо, за счет еще каких-то походов по баням. Выпотрошить удалось две карты, до которых добраться не успели. Распихивая пачки денег по карманам, Лева вернулся в бар. Компания с любопытством проследила за исчезновением купюр. Марти флегматично изрекла:

– Вот и не верь, что богатые тоже плачут.

– Плачут… – процедил сквозь зубы Лева. – Завтра свалю из квартиры, ее холдинг снимает. – В нем опять заклокотал гнев, застучало в висках. – Сам поплачет!

– А где тогда ты будешь жить? – испуганно поинтересовалась Ася.

– Хостел какой-нибудь или отель, – отмахнулся Лева устало.

– Разоришься, – хмыкнул Крыс. – Сизиф, полагаю, выдержит долгую осаду.

– Откуда ты знаешь-то? – мрачно поинтересовался Лева, понимая, что Кирилл прав. – Да еще по кличке…

– Мой отец принимал участие в одном из его старых дел, которое и на Питер прогремело. Лихие девяностые, все такое… – Кирилл усмехнулся. – В общем, слышал я о вас. И даже понимаю, чего ты так психуешь.

Лева уныло кивнул.

– Жаль, менты его не нагнули как-нибудь пожестче.

– Не говори так, – вдруг одернула его Мартина. Лева уже заметил: и она, и Ника довольно болезненно относятся к словам вроде «менты», «мусора» и прочее. Но дело было в другом. – Мой тоже его знает. И криминал у него далеко-далеко в прошлом.

Саша поддержала подругу:

– Правда. Еще помиритесь. Родители все такие – американские горки, тут проще стиснуть зубы и держаться за сидушку.

Леве не хотелось грубить, но эти девочки вряд ли понимали, о чем говорят. Едва ли их вышвыривали из машины, едва ли про их полезные разработки говорили: «Это и без тебя бы сделали», едва ли их вещами и деньгами распоряжались как своими. Наверное, он все же ответил бы не слишком сдержанно и обрушил бы на Сизифа пару проклятий, если бы не увидел внезапно улыбку Дэна и не убедился: улыбка как-то успокаивает.

– Мы даже нашли тебе работу на это время, – сказал он.

– Помощником к Зиновию? – вяло пошутил Лева. – Мечтаю.

– Беру! – подал голос из дальнего конца помещения Радонский и махнул тряпкой.

– Лучше! Нам нужен учитель химии на месяцок-два! – сияя, заявил Макс.

– А раз ты шаришь, да еще из МГУ… – продолжила Марти, теребя бретельку, – справишься. Это ненадолго: пока наша химоза не вернется из больницы, у нее реабилитация после операции. Мы скучаем по кальцию, йоду, углеводородным соединениям и прочим чудесным вещам, которыми «Асклепион» народ травит.

– Мы никого не травим, – возразил Лева. – И между прочим, углеводородные соединения…

Марти усмехнулась:

– Я образно выразилась. Ты согласен? Директор наверняка ухватится за эту возможность, мы завтра с ним поговорим. С учителями швах.