Белый

Он снова подмигивает и стягивает с себя футболку. Я ничего не предпринимаю, но не могу удержаться и пялюсь. Его грудь в шрамах, как и спина. Шрамы на лице я видела раньше — линии у рта, которые просто добавляют шарма его внешности. А теперь я вижу отметины, пересекающие кожу по всему его телу. Интересно, откуда они? А парень, не обращая внимания на мой взгляд, продолжает раздеваться. Стягивает штаны, и у моего лица появляется полувозбужденный член.

— Прикройся, — пищу я, прикрывая глаза ладонью.

Я слышу, как он смеется, и медленно убираю руку. Ну, блин, а как я могу устоять. От него просто слюни текут. Хоть он и мудак.

— Нет, Золотце, без шансов. Моя койка — мои правила. — Он подходит к двери и захлопывает ее, а его накаченная задница напрягается с каждым движением.

Он ловит меня на подглядывании, когда разворачивается к кровати, и его глаза блестят от восторга. Я остаюсь на месте, неспособная пошевелиться. Я никогда не была с кем-то таким, как он.

— Я даже имени твоего не знаю. — Я откидываюсь назад, все еще оставаясь на краю постели.

— А это важно?

— Да. Я бы предпочла знать.

— Джейк. И теперь, когда формальности позади... у нас будет секс? Потому что если нет, заткнись и дай мне отрубиться.

Джейк. Ему подходит.

Я встаю, снимаю обувь, но остаюсь полностью одетой. Когда поворачиваюсь и смотрю на Джейка, его глаза закрыты. Проскальзываю в постель рядом, он щелкает выключателем и погружает нас в темноту.

Глава 9

Джейк

Следующим утром, когда открываю глаза, она все еще спит. Кудри закрывают ее лицо, а ноги обнажены. Наверное, ночью она сняла свои штаны.

А я даже не заметил этого.

У меня стоит член. И хотелось бы сказать, что это просто утренний стояк, вот только... это неправда. Это из-за нее и ее, черт возьми, охренительного тела, и запаха, что волновал меня всю ночь. Я проснулся среди ночи, уткнувшись носом в ее волосы. Не нужно было позволять ей оставаться тут, нужно было отправить ее туда же, где она была.

Я встаю, натягиваю штаны, не беспокоясь о том, чтобы надеть футболку, и выхожу из комнаты. За дверью, со скрещенными на груди руками ждет Бадди. Он заглядывает внутрь, видит спящую Эдди и, покачав головой, уходит.

— Ей нужно уехать, — говорит он, как только мы заходим на кухню.

Жена целует его в щеку и выходит, оставляя нам завтрак и возможность поговорить наедине.

— Не указывай, что мне делать.

Он садится ровнее, с громким звоном роняя вилку.

— Рискованно оставлять ее здесь, разве ты не видишь?

— И почему это?

Прежде чем ответить, он снова берет вилку и подцепляет кусок бекона.

— Для начала, рядом с ней ты ничего не видишь вокруг. Потом еще то небольшое представление вчера. Откуда, как ты думаешь, она этого понабралась? Считаешь, что она такая невинная?

— Она — услуга, не больше. Прекращай пытаться разглядеть то, чего нет. Я знаю, как держать себя в руках.

Он смеется, и это не просто смех. Это смех, который значит «ты идиот».

— У тебя, кстати, гость. Мы оставили его за дверью.

— Кто?

— Бойфренд твоей девчонки, — ухмыляется он, качая головой, и выходит из комнаты.

Делаю несколько глотков сока, прежде чем выйти наружу, где, расхаживая по газону, меня ждет Мик. Увидев меня, он останавливается, шарит взглядом по моему телу и идет прямо ко мне.

— Я думал, ты сможешь ее удержать. Но ты, очевидно, не смог. — Он качает головой. — Так где она? Я отвезу ее назад в эту гребаную квартиру, пусть сдохнет, мне все равно.

— Ты чего приперся, Мик?

Он смотрит на меня таким шокированным взглядом, будто я должен поверить в каждое слово, вылетевшее из его грязного рта. Но у меня есть навык, я пиздеж за километр чую. Это одна из причин, по которой отец не пустил меня в расход.

— Я же тебе сказал.

— Ты мне лапши на уши навешал, Мик. А теперь скажи, зачем на самом деле она тебе нужна.

— Я тебя не телохранителем просил быть. Я просил тебя просто присмотреть за ней. Тут сложно накосячить. Хотя все знают, что если вмешался ты, то все пойдет к чертям собачьим.

Быстро сделав два шага, я хватаю его за воротник куртки, приставив к шее нож. Он широко распахивает глаза, когда чувствует холодную сталь у своей кожи.

Притягиваю его поближе и шепчу в ухо:

— Со мной разное бывало, Мик. Но, как ты думаешь, кто все еще держит удар?

Затем убираю нож и делаю шаг назад. Он дрожит.

Дернувшись, становится прямо, прикрывая джинсы спереди.

— Она дорого стоит... для меня. Если бы мне не были нужны эти деньги, мне бы было на нее насрать. Но она должна жить. Хотя бы еще несколько дней.

— Ты ею воспользовался? — Он кивает. — Трахал?

Мик ухмыляется.

— Она мне больше не дает... жадная сука. — Он усмехается, и мне хочется его ударить. За нее. — Скажи ей, пусть поторапливается, мне нужно идти. Сейчас же.