Белый эскимос

Берингов пролив – один из самых причудливых водоемов мира. Здесь одна буря непрерывно сменяет другую; в этой части Аляски практически нет бухт, к которым можно было бы пристать. Мы отчалили 8 сентября и тут же попали в недельный шторм, от которого смогли укрыться за маленькими островами и мысом. Однако из-за перемены ветра нам приходилось переходить с места на место, ежедневно рискуя быть снесенными в печально известное Берингово море. Наконец, 16-го числа пополудни погода угомонилась и с наступлением сумерек мы прошли мыс Принца Уэльского, от которого направились к Восточному мысу, взяв курс на остров Диомид. Выступив из Теллера, мы обогнули черные крутые скалы, пока еще стояла хорошая погода; вершины гор подпирали облака, а с побережья доносился мощный рокот грохочущих волн. На самом краю небольшой равнины находился эскимосский поселок. До нас доносился женский смех, собачий лай и крики играющих детей, виднелись ряды освещенных окошек из кишок морских животных. Все это натолкнуло на мысль, что мы уже совсем недалеко от человеческого жилья.

Утомившись после многочисленных беспокойных дней с бурями и штормами, я решил лечь спать пораньше, но уже следующим утром на рассвете капитан Бернард прервал мой сон: он пришел показать мне остров Диомид. Я немедленно очнулся; еще только светало, когда я стоял на палубе, взирая на огромную темную массу, сурово и неприступно возвышавшуюся со стороны моря. Тысячи чаек и морских попугаев с пронзительными криками проносились вдоль скалистых склонов; волны бешено бились о каменистый берег. Утро выдалось неспокойным, однако не штормило; и все же эта птичья скала представляла собой не что иное, как поселок эскимосов! Мы направились к мысу, чтобы бросить якорь, но через несколько минут над морем неожиданно повис густой туман, и остров исчез так же внезапно, как и появился. В тот день мы решили прервать поездку, отправившись прямиком к мысу Восточному.

На пути через Берингов пролив на борту шхуны «Teddy Bear». Кнуд Расмуссен (справа) и капитан Джо Бернард. Фото: Общество Кнуда Расмуссена

К полудню туман снова рассеялся, и перед нами забрезжил суровый пейзаж из заснеженных скал, резко выступающих из океана. Эти клифы излучают одиночество, невольно чувствуешь, словно находишься на краю света; все вокруг покрыто плотной массой дрейфующих льдин. Казалось, мы забрались в такую даль, что появление большого парохода, направляющегося прямиком к нам, стало полной неожиданностью. Это береговая охрана, дающая нам понять, что Советы бдительно охраняют свои дальние восточные границы. На минуту это застает нас врасплох. Мы поднимаем датский флаг, и встречный великан бросает на нас любопытствующий взгляд, чтобы тотчас же презрительно повернуться к нам спиной. Словно крупный пес, встретившись с крошечным, невинным щенком, осторожно его обнюхал.

Стойбище эскимосов отрезано льдами, и нам едва-едва удается разглядеть их дома. Но поскольку здесь нет никаких убежищ и укрытий от ветра и моря, то приходится временно установить курс на Эмматаун, находящийся в миле к югу. Опытный капитан Бернард знает, что при таком ветре эта местность вскоре освободится ото льдов, и мы сможем пришвартоваться. Здесь находится небольшой поселок, где проживают несколько семей чукчей, торговцев и советских представителей. Мы, разумеется, не слишком обрадованы перспективой попасть в руки пограничной полиции, но знаем, что рано или поздно все же придется с ними столкнуться.

Когда мы прибыли с развевающимся на мачте датским флагом, в глаза бросились реющие алые знамена республики. Мне подумалось, а что будет, если вдруг они не сразу разглядят белый крест на нашем флаге? Посему мы с капитаном Бернардом, поняв, что предстоит непростой день, решили, прежде чем сойдем на берег, основательно подкрепиться. Наконец, спустив шлюпку на воду, погребли к берегу, где нас встретил известный торговец Чарли Карпендейл, проведший здесь всю жизнь. Он тут же представляет нам великана, впечатление от которого, помимо его внушительного роста, усугубляется русской шапкой. Это пограничник Аллаев. Перед тем как пожать могучую лапу, я заглядываю в его добродушные, приветливые глаза, но его уста остаются недвижимы. Не беда, ведь в нашем распоряжении имеется русско-английский переводчик Лев и кое-какие торговцы из недавно появившегося здесь монопольного магазина. Едва мы втащили нашу шлюпку на берег, как Аллаев уже просит нас пройти в полицейский участок. Здесь с помощью Бернарда я пытаюсь объяснить мои задачи, причину отсутствия паспорта и прошу разрешения провести месяц в поселках эскимосов Восточного мыса, заверяя, что никакой торговли с туземцами я осуществлять не буду.

Кнуд Расмуссен (в центре)

на Чукотке. Фото: Общество Кнуда Расмуссена